- К той женщине.
- Минутку! Пойдем вместе!
- Лучше я один... Если нас увидят вместе, то поймут, что я помогаю полиции...
Разумеется, как только поляк вышел из кабинета, комиссар послал инспектора следом за ним.
- Мне нужно прятаться? - спросил инспектор.
- Не стоит... Он хитрее тебя и хорошо знает, что пошлю кого-нибудь за ним.
Не теряя ни минуты, Мегрэ спустился на улицу и прыгнул в такси.
- Как можно быстрее на угол улиц Бираг и Сент-Антуан.
День был солнечный, и над витринами магазинов были опущены разноцветные тенты. В тени лежали ошалевшие от жары собаки; казалось, даже автобусы с трудом трогаются с места в плотном воздухе, а их колеса оставляли след на разогретом асфальте.
Мегрэ выскочил из такси перед домом на углу двух улиц, поднялся на третий этаж, открыл дверь, даже не постучав, и увидел сержанта Люка, сидящего перед окном под видом тихого и любопытного старичка.
Комната была бедной и не очень чистой. На столе лежали остатки холодной пищи, которую Люка заказал в одной закусочной.
- Есть новости, комиссар?
- Напротив кто-нибудь есть?
Эта комната была выбрана из-за своего стратегического положения, так как позволяла проникнуть взглядом в две комнаты гостиницы "Босежур", которые занимали поляки.
Из-за жары все окна были открыты, включая окно комнаты, где спала молодая женщина, лишь слегка прикрытая одеждой.
- Надо же! Я вижу, ты здесь не скучаешь.
Лежащий на стуле бинокль доказывал, что Люка делал свое дело добросовестно и хотел видеть все детали.
- Сейчас, - ответил сержант, - они в квартире вдвоем, но скоро женщина останется одна. Мужчина одевается, по своему обыкновению, он все утро провалялся в постели...
- Это Бородач?
- Да. Они пообедали втроем: Бородач, женщина и Одноглазый. Потом Одноглазый сразу ушел. Бородач встал и занялся утренним туалетом... Смотрите! Он надел чистую рубашку, такое бывает не часто.
Мегрэ подошел к окну и тоже посмотрел. Волосатый гигант повязывал галстук поверх рубашки, белизна которой выглядела блестящим пятном внутри серой комнаты.
Когда он смотрелся в зеркало, было видно, как шевелятся его губы. Позади него светловолосая женщина убирала со стола, комкала жирные бумажки, потом потушила спиртовку.
- Знать бы, о чем они говорят! - вздохнул Люка. - Временами я по-настоящему злюсь. Я вижу, как они говорят, говорят без конца, иногда жестикулируют, а мне никак не угадать, о чем идет речь... Теперь я понимаю, какая это мука быть глухим и почему эти люди бывают злыми...
- Ты пока помолчи! Думаешь, женщина никуда не уйдет?
- В это время она не выходит... Если бы она собиралась куда-нибудь, то надела бы серый костюм...
Ольга была одета в темное шерстяное платье, которое было на ней утром, когда она делала покупки. Продолжая свои домашние дела, она не выпускала изо рта сигарету, как заядлый курильщик, с утра до вечера испытывающий потребность в табаке.
- Она совсем не говорит! - заметил Мегрэ.
- Для этого тоже еще не наступило время. Она говорит в основном по вечерам, когда все собираются вместе. Да еще изредка, когда к ней приходит Шпинат. Может, я ошибаюсь, а может, она в самом деле неравнодушна к Шпинату, самому красивому из всех...
Странное бывает ощущение, когда проникаешь взглядом в незнакомую комнату к людям, которых в конце концов узнаешь по самым незначительным жестам.
- Ты становишься до противности консьержем, мой бедный Люка!
- Для этого меня и послали сюда, так ведь? Я даже могу вам сказать, что малышка, сладко спящая в соседней комнате, до трех часов ночи занималась любовью с молодым человеком, носящим галстук наподобие банта, который ушел на рассвете, наверняка чтобы не разбудить спящих родителей... Смотрите! Бородач уже уходит...
- Скажите пожалуйста! Да он почти элегантен.
- Скажете тоже... У него скорее вид ярмарочного борца, чем светского человека.
- Допустим, вид ярмарочного борца, творящего добрые дела! - уступил Мегрэ.
Напротив не было прощальных поцелуев. Мужчина попросту уходил, то есть исчез из той части комнаты, которая была видна с наблюдательного поста полицейских.
Немного погодя он появился на тротуаре и направился к площади Бастилии.
- Дерен пойдет за ним следом... - сказал Люка, который был здесь словно паук посреди паутины. - Но Бородач знает, что за ним следят. Он ограничится прогулкой и, может быть, выпьет стаканчик на террасе кафе...
Женщина тем временем достала из ящика дорожную карту и разложила ее на столе. Мегрэ прикинул, что Озеп наверняка поехал не на такси, а на метро и должен появиться с минуты на минуту.
- Если он вообще придет! - уточнил он.
И он пришел! Они увидели, как он идет нерешительной походкой, потом ходит взад-вперед по тротуару, а следовавший за ним инспектор делает вид, что рассматривает витрину рыбного магазина на улице Сент-Антуан.
Сверху щуплый поляк казался еще щуплее, и Мегрэ даже почувствовал угрызения совести.
Ему показалось, что он слышит голос бедняги, путающегося в трудных объяснениях и бесконечно повторяющего свое пресловутое "господин Мегрэт".
Было видно, что он в нерешительности. Можно было поклясться, что он чего-то боится и смотрит вокруг с нескрываемой тоской.
- Ты знаешь, что он ищет? - спросил комиссар у Люка.
- Нет! Может быть, денег, чтобы войти в гостиницу?
- Он ищет меня... Он знает, что я где-то здесь неподалеку и что если я вдруг передумал...
Слишком поздно! Мишель Озеп вошел и растворился в темноте гостиничного коридора. Теперь за ним можно было следить лишь мысленно. Вот он поднимается по лестнице на третий этаж.
- Он все еще не решается... - произнес Мегрэ.
Ведь дверь уже должна была открыться!
- Он стоит на площадке... Сейчас он постучит... Уже постучал... Смотри!
Действительно, блондинка вздрогнула, инстинктивным движением убрала дорожную карту в шкаф и направилась к двери.
Какой-то момент ничего не было видно. Он и она находились в невидимой части комнаты.
Потом вдруг появилась женщина, в ней что-то изменилось. Она шла быстрой и четкой походкой. Подошла к окну, закрыла его и задернула темные шторы.
Люка повернулся к комиссару с забавной гримасой.
- Ну и дела!..
Но он тут же посерьезнел, заметив, что комиссар выглядит крайне озабоченным.
- Который час, Люка?
- Десять минут четвертого...
- Как, по-твоему, кто-нибудь из мужчин может вскоре вернуться?
- Не думаю... Разве что, как я вам уже говорил, придет Шпинат, если он знает, что Бородач ушел. Вы чем-то обеспокоены?
- Не нравится мне, как закрыли это окно...
- Вы боитесь за своего поляка? - Мегрэ не ответил, а Люка продолжал: Ничто ведь не говорит о том, что он в комнате. Мы видели, как он вошел в гостиницу, это так. Но он мог пойти в другой номер... А кто-нибудь другой...
- Замолчи! Ты меня утомляешь.
*3
- Который час, Люка?
- Двадцать минут четвертого...
- Ты знаешь, что сейчас произойдет?
- Вы хотите пойти посмотреть, что делается напротив?
- Пока нет. Но вполне вероятно, что я выставлю себя на смех. Откуда можно позвонить?
- Из соседней комнаты. Там живет портной-надомник, он работает на один крупный магазин и потому обязан иметь телефон.
- Иди к портному и постарайся сделать так, чтобы он не слышал разговора. Позвони от моего имени шефу и скажи, чтобы он прислал два десятка вооруженных людей. Пусть они рассредоточатся вокруг гостиницы "Босежур" и ждут моего сигнала.
Выражение лица Люка говорило о серьезности этого приказа, столь необычного для Мегрэ, который всегда посмеивался над мобилизациями полицейских сил.