Для участия в исследовании перспектив развития рабочей памяти Клингберг отобрал 14 детей в возрасте от 7 до 15 лет – всем им педиатры поставили диагноз СДВГ (синдром дефицита концентрации внимания с гиперактивностью{31}). Ребятам предложили на протяжении пяти недель проводить по 25 минут в день пять дней в неделю за развивающими рабочую память компьютерными играми, разработанными программистом Йонасом Бекеманом. Но половина детей играла в игры, которые постепенно усложнялись, все время оставаясь на пределе возможностей игрока, а вторая половина – в игры, которые изначально были довольно простыми и не менялись до конца тренинга. Каждая представляла собой вариацию стандартизированных тестов на определение объема рабочей памяти. Например, в игре «цифры задом наперед» ребенку показывали ряд цифр на клавиатуре, одновременно называя их вслух, а он потом должен был набрать их в обратном порядке. (Именно из-за обратного порядка эта задача становится не просто мерилом кратковременной памяти, а способом развития рабочей памяти, ведь, чтобы ее выполнить, человеку приходится в уме манипулировать рядом цифр.) По мере того как дети из первой (адаптивной) группы запоминали и воспроизводили все больше знаков, предлагаемые им ряды постепенно увеличивались.
Нужно отметить, что, с точки зрения психологов старой школы, весь этот эксперимент практически не имел смысла. Использованные Клингбергом задачи разрабатывались не как тренинговые программы, а как нечто вроде умственного эквивалента зрительных тестов. Использовать их для развития памяти казалось все равно что раз за разом проходить тест IQ; более высокие баллы вовсе не означали бы, что вы поумнели. Они лишь свидетельствовали бы, что вы научились с лучшими результатами проходить данный конкретный тест.
Однако неожиданно для многих Клингберг получил поистине поразительные результаты: семеро детей из адаптивной группы начали не только эффективнее выполнять тренинговые задания – улучшились и другие показатели их рабочей памяти. Это выглядело так, как если бы человек регулярно ходил на тренировки по гольфу и в результате начал лучше играть в баскетбол. Более того, уровень гиперактивности этих ребят, который оценивался по движениям их голов, также серьезно снизился. (Ранее проведенные исследования показали, что дети с диагнозом СДВГ, как правило, проходят тесты на оценку рабочей памяти с худшими результатами, чем их сверстники, но тут все неоднозначно: девочек с неразвитой рабочей памятью примерно столько же, сколько мальчиков, однако СДВГ диагностируется мальчикам намного чаще{32}.) Однако самым удивительным – а по стандартам ортодоксальной школы, в те времена безраздельно господствовавшей в этой области исследований, просто странным – оказалось то, что дети, прошедшие тренинг Клингберга, намного успешнее стали проходить тесты с использованием прогрессивных матриц Равена, давно считающихся одним из самых точных мерил подвижного интеллекта. Судя по полученным результатам, ребята явно поумнели.
«Но это же невозможно. Это просто не работает».
В июне 2002 года Мартин Бушкюль, только что получивший швейцарский эквивалент диплома магистра в области психологии в Бернском университете, искал тему для кандидатской диссертации и наткнулся на отчет по исследованию, в самом названии которого просматривалось четкое терминологическое противоречие. Высокий и красивый блондин – типичный швейцарец, – Мартин вырос в Люцерне и все детство и юность активно увлекался греблей. Еще в школе он три года подряд побеждал на швейцарском национальном гребном чемпионате, а потом дважды занимал почетные места в составе швейцарской команды гребцов на французских соревнованиях. Иными словами, он на протяжении ряда лет работал над достижением и превышением своих физических пределов, и его исследования в области психологии, вполне естественно, тяготели в том же направлении. Но молодой ученый, конечно же, знал, что тут существуют определенные ограничения, выйти за рамки которых нельзя, ибо это отличительные, определяющие характеристики индивидуума, которые просто не могут меняться. Голубые глаза, как ни старайся, никогда не станут карими. Мужчина в результате тренинга не превратится в женщину. Так же и рабочую память – жесткое, неизменное ядро подвижного интеллекта – тренинговыми программами не разовьешь. И тем не менее в тот момент Бушкюль держал в руках номер Journal of Clinical and Experimental Neuropsychology, в котором некий парень по имени Торкель Клингберг утверждал, что ему это удалось. Статья так и называлась: «Развитие рабочей памяти у детей с СДВГ». В ней черным по белому было написано, что после пяти недель двадцатипятиминутных занятий на базе каких-то несерьезных тестов дети стали более умными и менее гиперактивными.
31
Klingberg T., Forssberg H., et al., «Training of working memory in children with ADHD», J. Clin. Experi. Neuropsych., 2002; 24 (6): 781–791.
32
Klingberg Т., «The Learning Brain: Memory and Brain Development in Children» (New York: Oxford University Press, 2013).