Пирс никогда раньше не видел, как гибнут люди. Он обернулся – уцелевшие лезли в челнок. Оцепенелый, мэр последовал за ними.
Притиснутый к кормовой стенке кабины, Пирс видел, как распадается Станция снаружи. Когда челнок отошел от стыковочного узла, стала видна толстая тороидальная форма этого сооружения. Пристроенные людьми отсеки казались раскромсанными в клочья.
– Как это могло случиться всего за несколько часов? – прошептал кто-то.
Пирс знал, что он имеет в виду. Несколько часов назад еще можно было тешить себя надеждой, что жуки – это разрешимая проблема, что ответ все еще лежит где-то под рукой. Но жуки – чем бы они ни были – победили, в этом не было сомнения. Целые секции Ступицы и Центрального Командования оторвались от Станции и плыли теперь сами по себе. К своему удивлению, Пирс почувствовал, что уже тоскует по Станции.
Элиас внимательно смотрел, как работает Ким за пультом «Гоблина». Казалось, этим кораблем легче управлять, чем любым другим «Гоблином», поэтому Элиас подумал, что у корабля меньше возможностей и больше ограничений по сравнению с однотипными. Сейчас Ким стояла, отвернувшись от него, и изучала данные, бегущие по экрану над пультом.
Элиас по-прежнему сидел в кресле второго пилота. Присмотревшись, он нашел систему управления экранами. Кое-что изменилось по сравнению с прошлым, но не слишком.
– Простите, – повернулся он к Ким, – вы тут не посмотрите одну вещь?
Ким покосилась на него:
– Какую?
– Прежде чем «Джагер»… – Элиас поискал правильное слово, но не нашел. – Прежде чем он взорвался, мы на одном из этих экранов наблюдали увеличенное изображение. Можно его воспроизвести?
Ким посмотрела на него недоуменно, пожала плечами.
– Конечно, вот. – Она наклонилась над Элиасом, коснулась нескольких кнопок на пульте. «Джагер» волшебным образом вновь появился на экране – целый и невредимый. На этот раз в нижнем правом углу появилось время записи. – Десять минут до распада. И что?
Элиас зачарованно уставился на экран.
– Можно прокрутить вперед, чуть-чуть?
Ким снова потянулась к пульту. Время на экране замелькало и остановилось всего в двух минутах до исчезновения корабля.
– Вот. – Элиас встал с кресла и пальцем коснулся экрана. – Видите это?
Ким скрестила руки, наблюдая. «Это» выглядело как челнок, покидающий «Джагер» за секунды до распада. Женщина удивленно хмыкнула:
– Вижу.
– Куда он полетел? – спросил Элиас.
Ким пожала плечами, будто говоря: «Откуда мне знать? » Затем она прибавила увеличение, чтобы разглядеть крошечное судно, быстро удаляющееся от «Джагера». Через несколько секунд грузовой корабль вновь распался на крутящиеся обломки.
– Кто бы ни сбежал в том челноке, он еле-еле унес ноги, – заметила Ким. – В последние минуты там, наверное, было очень скверно. – Она посмотрела на Мюррея. – Вы думаете, в том челноке мог быть ваш друг?
– Я в этом уверен, – ответил Элиас.
– Откуда такая уверенность? – вмешался Винсент. – Там мог быть кто угодно.
– Мне известны факты, – ответил Элиас, – которые не известны вам. Я сам был на «Джагере» и наткнулся там на людей, с которыми вы бы действительно не хотели встречаться.
«Я и так рассказал вам больше, чем нужно», – подумал он. Как-то слишком удобно все складывалось: сначала Тренчера привозят сюда, так далеко от дома; потом эти жуки, взрыв «Джагера».
– Как я уже сказала, меня не интересует, зачем вам понадобилось лезть на «Джагер», – отрезала Ким. Элиас заметил, что ее губы сжаты в тонкую линию.
– И что теперь? – спросил Винсент. – Все, кто находится на Станции Ангелов и на транспортных звездолетах, должны были видеть, что произошло с «Джагером». Мы возвращаемся на Станцию, если от нее что-нибудь осталось, или идем к одному из транспортов?
Лицо Ким было все таким же напряженным, и Элиас заметил, что она старательно отводит взгляд. «Она спрашивает себя, что я собираюсь делать», – подумал Элиас. И неожиданно понял, что ему нужно делать.
– Мистер Мюррей, я буду с вами откровенна. Единственная причина, по которой я согласилась на эту работу, – это штраф, который я должна была заплатить, чтобы получить обратно свой «Гоблин». Во что бы вы там ни ввязались, я в этом участвовать не хочу. И я не думаю, что вы достаточно нам рассказали, – заявила Ким. – Я выполнила половину сделки. Я доставила вас на место.
Она думает, что я каким-то образом вызвал эту катастрофу, догадался Элиас, видя выражение в ее глазах.
– Обратный полет бесплатно, – продолжала она. – Я верну ваши деньги, оставшиеся после вычета штрафа, когда мы снова будем под юрисдикцией Станции. Мне кажется, при данных обстоятельствах это справедливо.
Она боится влипнуть в неприятности, сообразил Элиас. Ему в голову пришла идея.
– Прежде чем мы что-либо решим, я хочу проследить траекторию того челнока, который мы только что видели.
– Прошу прощения?
– Челнок. Улетевший с «Джагера». Каждый корабль – даже такой маленький, как этот «Гоблин», – хранит в бортовом журнале траектории и расчетные точки отлета и прибытия каждого корабля, на который направлены его сенсоры.
Ким смущенно заморгала. Она этого не знала, понял Элиас. Как долго ее обучали, прежде чем разрешили пользоваться «Гоблином»? И как долго обучали любого другого старателя, скитающегося по этой системе?
– Вот. – Элиас наклонился к пульту и ввел код. На экранах возникли новые изображения, паутинки траекторий, тянущиеся от прежнего местоположения «Джагера». Одна паутинка протянулась к Станции, откуда прилетел этот грузовой звездолет. Другая описывала приближение их «Гоблина» к «Джагеру». Но еще одна линия-паутинка убегала прочь от «Джагера» – челнок, замеченный Элиасом.
И она вела не обратно к Станции или даже к сингулярности. Она уходила по отлогой дуге в совершенно другом направлении, куда-то в глубь Касперской системы. Элиас услышал, как Винсент тихо выругался у него за спиной.
– Это ничего не значит, – сконфуженно заявила Ким. – В этой системе полно независимых старателей, разрабатывающих два главных пояса астероидов.
– Челнок летит не туда, – осторожно возразил Элиас. – Такие челноки предназначены лишь для очень коротких перелетов. Если бы они хотели только спастись, они бы направились к транспортному кораблю. Никто по собственной доброй воле не отправится в длительный полет на судах ближнего действия.
– Если челнок не может лететь далеко, значит, он направляется куда-то по соседству.
Элиас усиленно думал.
– Возможно… если только он не беспилотный. Без команды и пассажиров, требующих жизнеобеспечения, он может улететь гораздо дальше. Просто задай ему нужное направление и уходи.
Ким и Винсент уставились на него как на сумасшедшего.
– Помните, что я вам сказал? Моего друга заморозили, он в камере глубокого сна. Послушайте, я предлагаю вам сделку: я заплачу в два раза больше, если вы отвезете меня в глубь этой системы. По той же самой траектории, по какой летит тот челнок.
Вместо ответа Ким скользнула в свое кресло и застучала по клавишам пульта. До сих пор «Гоблин» продолжал следовать курсом, который привел бы его к «Джагеру». Элиас видел, что женщина меняет курс «Гоблина». Но не для погони за челноком. Обратно к Станции.
– Вы сказали, что собираетесь лететь в систему, когда эта работа будет закончена, – напомнил Элиас.
– Но одна, – парировала Ким. – Мне не нужна компания. Я предпочитаю одиночество, мистер Мюррей. Я доставлю вас на какой-нибудь эсминец, и там о вас позаботятся.
Элиас вытащил свой кредитный чип и положил на пульт перед Ким. Чип немного съехал боком по гладкой поверхности пульта – в невесомости он двигался вязко, медленно. Перед глазами Ким замигали цифры.
– Ваш вариант неприемлем ни при каких обстоятельствах. – Элиас говорил спокойно, но внутренне весь напрягся.
Голос Ким задрожал:
– А если мы не хотим гнаться за вашим челноком?
– Это тоже неприемлемо.
Еще до того, как Винсент до него дотронулся, Элиас перехватил правой рукой его протянутую руку и дернул ученого в сторону. Одновременно Элиас повернулся – почти балетным движением в невесомости – и левым локтем резко ударил Винсента в нос. Винсент приглушенно вскрикнул и рухнул на спинку кресла второго пилота. В воздухе кабины закружились шарики крови.