На местных рынках продавались фрукты и овощи, мясо и рыба, а в септах – начальной, средней и старшей – обучали правилам поведения, азам истории и почитания Богов, которых олицетворяли собой Владыки. Другой религии, кроме поклонения Верховным здесь не было, а что и появлялось, тут же оказывалось под запретом, объявляясь ересью. Аркеронцы были крупными существами, и срок беременности у них составлял чуть меньше одного линерийского года. В Армоджаре не было кладбищ. Того, кто умер внезапно, сжигали в специальном приспособлении, а прах развеивали над полноводной Ленорой, главной водной артерией Аркерона. Те же, на ком была печать смерти – больные, слишком старые или просто уставшие от жизни – уходили за Синие Холмы и там, в бескрайней каменной пустыне ожидали свой смертный час, без права на возвращение.
Триумфа не получилось. Радостные овации раз за разом прорезали крики из толпы:
– Генерал, где твоя армия?! – Велиар держа шлем с ярким плюмажем одной из рук молча ехал на морлоне, не подавая виду, что выкрики как то досаждают ему. Морлон любил такие моменты и важно нёс своего седока, тяжело ступая задними ногами на лапах с четырьмя перепончатыми пальцами, виляя в такт движения мощным хвостом. Передними короткими лапами, больше похожими на шестипалые когтистые руки, он обычно хватал добычу, а потом разрывал торчащими из пасти с тяжёлой нижней челюстью клыками.
***
Резиденцией Владык была Сфера на самой высокой точке города, что была заметна из любой его части. Считалось, раз каждый может видеть обитель Верховных, то и Верховные видят каждого. Ник-то не замечал, чтобы они когда-то покидали её или входили внутрь – двенадцать богоподобных недремлющих существ, всегда были там как символ постоянства и благополучия Армоджара. Линерийцы жили с уверенностью в том, что когда падёт Сфера, придёт конец и всему Аркерону.
Велиар посещал её однажды, но Сфера вновь поразила его своим величием и грандиозностью постройки. Издалека казалось, огромный синий шар висит в воздухе, на самом деле он прочно стоял на высоком постаменте из редкого и потому дорогого стекла, прозрачного, но крепкого как камень. Сюда вёл почти неразличимый стеклянный мост и, ступая по нему, создавалось впечатление, что гость Верховных, паря в воздухе возносится на небо. Сферу возвели на окружённом рекой острове, она была огромна, то был целый комплекс всевозможных зал, комнат, помещений находящихся на разных уровнях этого удивительного сооружения. Впрочем, ник-то доподлинно не знал о том, что там, в середине; пожалуй, кроме Вестников, но те умели хранить чужие тайны. После службы Владыкам было два пути – уйти за Синие Холмы или пройти процедуру стирания памяти. Не теряя основных навыков, бывший посредник помнил кто он, но всё что касалось его пребывания в Сфере, десятки лет жизни, безжалостно стирались, словно их никогда и не было.
Морлон остался у входа на мост, который охраняла стража, подчиняющаяся городскому Префекту. Регалии и заслуги входящих не производили на них впечатления – ведь они служили тому, кто был над добром и злом, по другую его сторону. Когда Велиар вошёл в главную залу Верховные ожидали его, а может быть, так казалось потому, что они всегда были здесь.
Живые божества сидели за образовывавшими круг кафедрами, внутри которого стоял генерал. Владыки были точной копией друг друга, одетые в тёмно-синие балахоны с накинутым на голову капюшоном и голубой маске, с изображением линерийского лица, но без прорезей для рта и глаз. Все они говорили одним голосом, голосом Вестника, которого не было в зале.
– Ты вернулся, – сказал один из них, похоже, тот, что сидел напротив и по бесстрастному тону генерал не смог понять, чего в нём больше радости или сожаления.
– Я вернулся с победой. Принёс долгожданный мир в Аркерон.
– Ты вернулся, – раздалось за его спиной. – Но где твоя армия? Ты увёл за собой десять тысяч храбрецов, лучших воинов Армоджара, а вернулся с жалкими сотнями. Твоя победа равна поражению, ведь ты оставил Империю без защиты – больше некому защитить нас от вторжения – а твоё имя стало отныне символом бездумного размена. Линерийцы будут звать бойню на Красной речке Велиаровой победой.
Генерал обернулся на голос и ответил сурово: – Моя армия осталась в синей пустоши севера. А кто как будет называть теперь эту битву мне всё равно. Я не прятался за чужие спины, и могу сказать только добрые слова о тех, что сложили головы в борьбе со злом, природа которого так и осталась, мне не ясна. Я видел, как огромный смерч открыл дорогу из другой земли, из другого мира, – поправил себя Велиар, – и эти существа, каргароны, отнюдь не злобные по своей природе, сыпались оттуда как град с небес…