— Что?! Да ты охренел, чинуша! — рявкнул Гена, но я тут же окоротил его:
— Помолчи.
Чиновник и вовсе не обратил внимания на вопли моего друга, продолжив вежливо вещать:
— Можно оформить неполное гражданство, но тогда доступ в город им будет закрыт, а помочь девочке смогут только там. Конечно, вы можете рискнуть и обратиться к ведьмам и знахаркам на Подоле, но я бы не советовал.
— Уверен, у вас есть варианты решения этой проблемы, — не повелся я на словесные кружева чиновника.
— Конечно, — оживился он, — проще всего будет, если ваш спутник принесет вам вассальную клятву. Раньше это называлось холопством, но термин не прижился.
И все-таки вопли Баламута его зацепили, иначе он обошелся бы без неприятного термина, произнесенного с изрядным ядом в голосе и косым взглядом на Гену.
— А иные варианты попадания моих спутников в клиники сопряжены с серьезными тратами? — на всякий случай уточнил я.
— Конечно, но вы должны понять, что городской совет и Посадник не могут рисковать благополучием Города, допуская туда ненадежных людей. А в случае подписания вассального договора вся тяжесть ответственности за поступки вассалов ложится на сюзерена.
Ох, как у них здесь все непросто. И опять же жутко не хватает информации, хотя именно в данном случае есть возможность исправить данный недостаток.
— Мне хотелось бы ознакомиться с текстом вассального договора.
Никто не любит читать составленные юристами документы, особенно если они имеют объем больше половины страницы. Не скажу, что я в этом плане отличаюсь от других, но нужно отдать должное, в качестве источника информации подобные бумаги просто бесценны.
Так, что тут у нас? Да уж, действительно кабала. Судя по документу, если мы заключим так называемый ряд, Гена в течение всего срока контракта не сможет иметь в собственности ни недвижимости, ни транспорта. Даже его личный счет в банке должен быть под моим контролем с полным доступом. О любых тратах свыше тысячи червонцев он обязан уведомлять своего сюзерена. То же самое касается вступления в брак и путешествий на расстояния больше чем три сотни километров. Одно успокаивало: это не пожизненная кабала и контракт заключался на три, пять или десять лет по желанию сторон. Но больше всего меня напрягала именно ответственность, которую этот договор возлагал лично на меня. Всего один-единственный пункт указывал, что все проступки вассала ложатся на плечи сюзерена и соответственно на его кошелек.
— Итак, какое вы приняли решение? — спросил чиновник, заметив, что я закончил чтение.
Я лишь недовольно поджал губы и, встав, подошел к Гене:
— Читай.
Баламут взял бумагу из моих рук и презрительно сморщился:
— Если ты считаешь… — начал он вилять.
— Читай, — резко возразил я. — Только тебе решать, влезать в это дело или нет. Может, нам стоит повременить и подумать?
— Уже временили, — помрачнел мой друг, покосившись на испуганную Златку, но все же принялся изучать документ.
Через пару минут он поднял глаза и уверенно сказал:
— Подписываем. Есть у меня уверенность, что ты будешь хорошим барином, а я послушным холопом, — с кривой улыбкой постарался он пошутить.
— Очень сомневаюсь, особенно в последнем, — не разделил я его мрачно-юмористического настроя. И повернулся к чиновнику. — Мы готовы заключить договор на три года.
— Прекрасно, — непонятно чему обрадовался этот хлыщ.
Затем он быстро повторил с Геной и Златкой те же манипуляции по регистрации. Только девочке жетона не досталось, лишь вкололи в кисть чип.
После этого чинуша заставил нас исполнить целый ритуал. Мы с Геной встали с двух сторон от высокой тумбочки у стены и совершили необычное рукопожатие над этой тумбой, обхватив пальцами предплечья друг друга. Получилось так, что места уколов на запястьях совместились. Над тумбой тут же появилось голографическое изображение с коротким текстом.
По просьбе чиновника я произнес надпись вслух:
— «Клянусь полностью и беспрекословно выполнять условие стандартного вассального договора сроком на три года».
То же самое повторил Гена. Затем чиновник положил ладонь на тумбу и резюмировал:
— Чиновник двенадцатого ранга Бобрин клятву подтверждает.
Когда мы все вернулись на свои места, Бобрин продолжил беседу:
— Дар Зимин, коль уж вы взяли заботу о бедной малышке на себя, хочу дать вам один совет. Мне известно состояние вашего банковского счета, и у вас вряд ли получится потянуть это дело в одиночку. Но все не так уж плохо. У меня есть знакомые в окружении князя Савельева, и они могут попросить его светлость о содействии. — Не заметив энтузиазма на моем лице, чиновник решил выдвинуть еще один довод: — Хочу добавить, что клиники князя считаются лучшими в городе.