Сдерживая отвращение, Глауен обыскал личные апартаменты Заа, надеясь там найти документы, адреса, письма, фотографии или журналы. Но, как и в предыдущем случае, ничего примечательного он не обнаружил: никаких ссылок на мадам Зигони из Розалии или другое знакомое имя.
С верхних этажей спустился со своей командой Плок. Глауен отвел их посмотреть на гробницу Зонка. Там все еще, отбрасывая желтый свет на стены, горела лампа.
Глауен открыл дверь в гробницу, но так и не сумел заставить себя войти туда еще раз.
— Вот она, — сказал он, — помост, ручеек, тоннель и все прочее.
Плок осмотрел пещеру.
— Никаких сокровищ не вижу, — заявил он.
— Я тоже ничего не нашел, хотя за неимением лучшего занятия, осмотрел все очень внимательно. Никаких потайных дверей, ни вынимающихся камней, ни съезжающих панелей и никаких сокровищ.
— Но, во всяком случае, это не нашел дело, — сказал Плок, — Теперь я посмотрел на гробницу Зонка и готов к отъезду.
— Я тоже видел все, что меня интересовало, — заявил Нардюук.
— Я так же ничего не упустил, — согласился Кайлт.
— Я здесь чего только не насмотрелся, — вздохнул Глауен, — И очень хочу убраться подальше.
Глауен отвел всю компанию в кабинет Заа и вывалил на стол содержимое сейфа. Плок сосчитал деньги.
— Получается примерно девять тысяч солов, плюс-минус несколько динкет, — на какое-то мгновение он задумался, потом повернулся к Глауену, — На мой взгляд мономантики нанесли тебе большой ущерб, который трудно выразить в цифрах. Давай будем считать, что они должны тебе по тысяче за каждый потерянный месяц и тысячу за моральные страдания. За несколько секунд мы пришли к решению, которое в суде бы могло занять несколько месяцев, а за это время неизвестно чтобы могло случиться с этими деньгами. Вот вам и приговор: Семинария Мономантики должна возместить ущерб в размере трех тысяч солов.
Глауен запихал деньги в карман.
— Все кончилось намного лучше, чем я ожидал. Я найду этим деньгам хорошее применение.
Все четверо вышли из Семинарии и начали спускаться с холма.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
В пасмурный зимний день, ближе к полудню, из облаков над станцией Араминта вынырнул космический корабль «Солнечный Луч» и приземлился на космодроме рядом с терминалом. Среди пассажиров был и Глауен Клаттук. Он первым делом нашел телефон и позвонил в Дом Клаттуков. Сегодня был день недели, известный под названием Смоллен; все Клаттуки должны были собираться на еженедельный Домашний ужин. Но вместо голоса отца, он услышал металлический голос автоответчика:
— С кем вы хотите говорить, сэр?
«Странно», — подумал Глауен, он звонил в комнаты, в которых жил вместе с отцом.
— С Шардом Клаттуком.
— Он сейчас отсутствует. Хотите оставить сообщение?
— Никаких сообщений.
Глауен позвонил в Дом Вуков. Мажордом ответил ему, что Бодвин Вук в данный момент находится на Домашнем ужине и велел тревожить его только в случае важных и неотложных событий.
— Скажите ему, что Глауен Клаттук очень скоро прибудет в Дом Вуков. На самом деле я только заскочу в Дом Клаттуков и перекинусь парой слов с отцом.
— Я передам ему ваше сообщение, сэр.
Глауен направился к ряду такси, выстроившихся недалеко от терминала, он подошел к первой попавшейся свободной машине. Водитель заинтересованно проследил, как Глауен укладывал свои вещи в багажник. Водитель был незнакомого для Глауена типа: смуглый парень с острыми чертами лица, умными глазами и непослушной копной темных волос. Очевидно, он относился к новой партии рабочих, которыми заменили йипи.
Глауен уселся на пассажирское сиденье. Водитель отложил в сторону журнал, который читал переде этим, и с дружеской улыбкой взглянул через плечо.
— Куда едем, сэр? Вы только назовите куда надо и можете не беспокоиться: мы прибудем туда быстро и плавно! Меня зовут Максен.
— Отвезите меня в Дом Клаттуков, — попросил Глауен.
В старые дни водитель-йипи был бы не столь любезен, но вот управиться с багажом обязательно бы помог.
— Отлично, сэр! Едем к Дому Клаттуков.
Глауен наблюдал как за окном мелькают знакомые картины и у него появилось чувство, что он отсутствовал много-много лет. Все было тоже самое, и все было каким-то другим, как будто он смотрел теперь на все это совсем другими глазами.
Максен бросил через плечо взгляд в сторону Глауена.
— Первый раз здесь, сэр? Судя по вашим одеждам, вы откуда-то из Соума, или из Аспергиля, который в самом конце Хлыста. Ну ничего, я вам кое-что подскажу. Это замечательное место. Я бы даже сказал уникальное.
— Да, возможно, так оно и есть.
— Лично я нахожу местный народ несколько странным. Популяция здесь явно вырождается, тут даже нечего говорить, а в результате этого все они, скажем так, немного эксцентричны. Это сразу же чувствуется.
— Я — Клаттук из Дома Клаттуков, — сказал Глауен, — Я просто какое-то время был в отъезде.
— Вот оно что! — Максен изобразил на лице подобие печали. Затем пожал плечами, — Пусть так. Особых изменений вы здесь не найдете. Здесь ничто не меняется; ничего не случается. Мне бы хотелось, чтобы они открыли бы здесь хорошенький танцевальный зал. Или казино вдоль берега. Почему бы не поставить маленькие забегаловки с жареной рыбой? Они бы не прогорели. Этому месту нужен какой-то прогресс.
— Может и так.
— Так вы говорите, что вы Клаттук? И к какому племени вы относитесь?
— Я Глауен Клаттук.
— Рад познакомиться. В следующий раз я узнаю вас с самого начала. Ну вот и Дом Клаттуков. На мой вкус, так уж слишком великоват.
Глауен вышел из машины и начал выгружать багаж, в то время как водитель продолжал сидеть на своем месте, барабаня пальцами по баранке. Глауен заплатил стандартный тариф. Шофер принял деньги и вскинул брови:
— А чаевые?
Глауен медленно повернулся и уставился на водителя.
— Ты мне помог погрузить багаж?
— Нет, но…
— Ты мне помог его выгрузить?
— Нет, но говоря…
— Разве ты не сказал, что я вырождаюсь, что я эксцентричный, подразумевая при этом, что я еще и слабоумный?
— Это была шутка.
— И теперь догадываешься, куда делись твои чаевые?
— Да, сэр. Их не будет.
— Правильно думаешь.
— Хлыщ, — проворчал водитель и быстро отъехал от дома, держа локти по-модному высоко поднятыми.
Глауен вошел в Дом Клаттуков и пошел прямо в свою старую квартиру, которая находилась на втором этаже восточного крыла. Он открыл дверь, и застыл на пороге.
Здесь все изменилось. Солидная старая мебель уступила место на легким угловатым конструкциям из стекла и металла. На стенах висели аляповатые абстрактные картинки. Старый ковер был заменен новым ярко-желтого цвета. Даже запах был другим.
Глауен медленно прошел внутрь с удивлением озираясь по сторонам. Неужели его отец сошел с ума? Он прошел в гостиную и здесь обнаружил грудастую молодую женщину, стоящую перед высоким зеркалом и, очевидно, поправлявшую прическу, перед тем, как спуститься на домашний ужин. Взглянув на ее отражение, Глауен узнал в ней Друсиллу, супругу Арлеса и все еще активную участницу труппы Флореста.