Еще раз удивился, какие же наши далекие предки были умницами, не чета прежним, как вспомню, так вздрогну, агрессивные, жадные, завистливые и злобные. Деградирующая нация содружества. А наши предки, даже механических роботов очеловечили, Вон они оживают, как-будто просто спали долго и потягиваются от долгого пробуждения, совсем как настоящие, матрицы в них такие. И мне это нравиться больше всего.
Моему сердцу милые андроиды, чтобы я без них делал? Потягивать-то потягиваются, но и сканировать окружающую местность не забывают, а то не вели бы себя так беспечно, видать ничего вокруг нет опасного.
Я не обращая на них внимания уже потрошил свой чемоданчик и вытащив из него походный рюкзак, перекладывал в него вещи из выживальщика, так их удобней носить, чем этот громоздкий сундук. Мои Алекс и Эрика тоже деловито все перекладывали, так же, как и я, в свои походные баулы, плюс все тяжеленные цинки боеприпасов забирали к себе и равномерно распределяли между собой. Для роботов это не тяжесть, а для меня с непривычки охо хо еще какая тяжесть, хорошо, что есть псевдомыщцы скафа, а так было бы совсем швах.
В первую очередь достал и собрал лук. Стрелы, в количестве пятидесяти штук, лежали упакованные в рюкзаке, их надо было просто достать и переложить в колчан.
Лея, при сканировании жилых очагов цивилизации, сказала, что в основном здешние вояки бегают с мечами и луком, редко у кого из них есть огнестрельное оружие, видно с боеприпасами у них совсем плохо. И поэтому выводы у Искина «Дейнборга» однозначные цивилизация на этой планете медленно, но неуклонно деградирует.
Нет средств воспроизводства.
— Алекс, Эрика! — обратился я к помощникам — надо бы сходить на охоту и чего-нибудь подстрелить на ужин, а то у меня с луком проблема, никогда им не пользовался. Каши и сухой паек уже надоели. Огнестрел применять пока нельзя, эхо далеко разносится.
— Я пойду — закинул колчан за спину Алекс и цепляя за спину катану — заодно пробегусь по местности и немного осмотрюсь.
Я кивнул ему и мы пошли с Эрикой собирать хворост для костра.
Спустя час наш костер весело гудел, отбрасывая яркие отблески на деревья и освещая поляну, вместо уже зашедшего местного светила. Как раз появился Алекс с тушкой в руке, напоминающего нашего зайца. Впрочем, когда мы весело его поедали после зажарки на костре, он и по вкусу его напоминал.
— На завтра нам нужен носитель «языка» — смотря на Эрику и облизывая жирные пальцы и вытирая их влажной салфеткой — и их должно быть два женского пола и мужского.
Эрика молча кивнула. И я обернувшись в легкое походное одеяло спокойно уснул, зная что Алекс и Эрика будут всю ночь бдить, сон им не нужен. Утром, умывшись недалеко в ручье, мы надев рюкзаки и взяв наизготовку луки с колчанами, и закинув каждый за спину катаны с винтовками, двинулись искать носителей местного языка, пора поближе познакомиться с аборигенами. Пройдя километров пять и выйдя на дорогу, тут же встретились с местными, едущими на телеге с автомобильными колесами и запряженную клячей, еле тащившей поклажу из скошенной травы. При виде нас молодая девчонка шустро влезла вглубь сена и затихла там, а мужик насупившись достал из телеги меч и крепко сжал его, не вынимая из ножен.
Я снял с плеча винтовку и колчан, со стрелами и луком, все это отдал Эрике, а сам, раскинув пустые руки ладонями вверх стал приближаться к телеге.
Мужик настороженно следил за мной и моими андроидами. Повесив переводчик сиглайзера к себе на висок и включив лингву скафа я начал неторопливую беседу с местным аборигеном. Хватило пары десятков фраз, чтобы переводчик сиглайзера начал синхронный перевод. Когда я заговорил с местным на его языке, вернее говорил динамик скафа, но ему казалось что это я, то изумлению мужчины не было предела.
Он так и сказал, что я чужак, но не похож на «индеркона», те имеют маленький рост и зеленую бугристую кожу, ну и лицом совсем не похож на них, у тех, как я понял из объяснения местного фермера, жабье лицо с многочисленными зубами. А я скорее похож на местных, но точно я не местный, чужой.
Фермера звали Януш и он здесь в предгорьях выращивает скот и птицу, для дальнейшей продажи ее в местном небольшом городке повстанцам. Он объяснил, что этот район занят повстанческими силами и свободен от марионеточных войск «индерконов». Но те нет, нет залетают на территорию повстанцев, чтобы поохотится на людей, особенно на девушек, поэтому его дочка шустро спряталась от вас и видя, что мы не представляем для нее опасности, сейчас высунула свою любопытную мордашку из сена. Я у него спросил, кто такие «индерконы», а мужик совсем изумился и сказал: