Антон открыл рот, но не успел вступиться за символистов, как старик брюзгливо продолжил:
- Уж теперь писать немудрено. Невелика хитрость самописцем бумагу марать. Вот в прежнее время, пойди сочини поэму в тыщу строк, да выведи каждую буковку гусиным пером! Хоть само по себе занятие не позорно. Не хуже других... Можно и без титулов высоко взлететь, особливо если есть упорство в достижении цели... Я, господин любезный, мог бы представить тебя великой княгине Елене Павловне... если бы бедная старуха была жива.
Старик помолчал, видно, вспоминая.
- На четверги являлись важные птицы - граф Орлов, Панин князь... Что говорить, даже посланник Бисмарк и де Кюстин захаживали. Теперь, слышал, революция упразднила сословия за ненадобностью. Нет уж ни купцов, ни мещан... Как же вы теперь зоветесь - свободные санкюлоты?
- Вроде того... - Антон напрягся. - А вы... - он понимал, что это звучит безумно, но вся логика событий вела к этому невероятному выводу. - Вы - тот самый Гермес Велесов?
- Граф Виллис-Велесов, - сухо произнес старик. - Мануфактур-советник и почетный гражданин, кавалер Станислава трех степеней, учредитель акционерных обществ, директор правления банков, член попечительских советов, обществ вспомоществования и тому подобных богаделен. Рождения одна тысяча восемьсот двенадцатого года от рождества Христова, а смерти до поры до времени избежал, благодаря изобретенному мною способу проживать неопределенно долгое время... до вечности, если создателю будет угодно!
Антон подался вперед.
- Значит... в этом суть всего эксперимента? Сохранить вам жизнь?
Бескровное сухое ухо старика шевельнулось и белесый глаз скосился на Антона.
- Ну уж нет! Кто я такой? Простая человеческая обезьяна... Высшей целью полагаю обслужить вселенское человечество. Даровать ему надежду на жизнь вечную! Но разве позволительно поручить такую архиважную задачу кому-либо, кроме самого себя? Если кто-то и должен послужить лабораторным кроликом, так это сам изобретатель. Лежать тут это не привилегия, любезный, а жертва! Языческое приношение на алтарь народолюбия.
- То есть вы здесь из любви к ближнему? - Антон с сомнением огляделся. - То есть вы построили станцию для того, чтобы...
- Да уж поверь старику... - резко оборвал его голос. - При прежней жизни для народа не щадил ни капитала, ни живота своего! Пока революционеры с бомбами жертвою падали в борьбе роковой, ваш покорный слуга добродетельно служил народному преуспеянию! Одних домов призрения да приютов для сирот настроил целую улицу. И ныне служу, перенесшись под землю после юдоли земной. Я, мил-человек, эту затею надумал давно. Денег-то у меня было столько, что переведи я их в жидкое золото, за всю жизнь не выхлебать... Куда же девать всю эту прорву, да так, чтобы с пользой? Захотелось мне продлить жизнь людскую до невообразимых пределов, чтобы весь мир ахнул. Пригласил ученых, профессоров... те год-два кумекали, да ничего у них не вышло. Но был у меня на службе некто Чурилов, способный малый. Он-то меня и надоумил, что главная хитрость в местной свекле. Дескать, в ней содержится важное вещество, ровно такое же, как в крови человеческой. Вещество это имеет большое значение для организма, потому что удерживает в крови кислород...
- Вы имеете в виду... гемоглобин? - тупо спросил он. - То есть вы смогли извлечь гемоглобин из свеклы? Теперь я начинаю понимать. Вы создали... заменитель крови?
Старик сделал неуловимое движение веками, что означало, по всей видимости, согласие.
- Белая кровь! Мы назвали этот состав белой кровью...
Антон мучительно соображал, пытаясь вытащить из памяти те отрывочные сведения из области биологии, что у него еще сохранились.
- Кажется, красный цвет крови придает железо? Значит, энергель воздействовал на свеклу таким образом, что красные тельца превратились во что-то другое?
- По цвету она прям как молоко... - мечтательно произнес старик. - Обычная красная кровь не идет ни в какое сравнение! Белая кровь не сворачивается, не портится, и добыть можно сколько душе угодно! Мы долго не могли понять, как она устроена. Полагали это неким чудом природы!
- Но затем вы обнаружили энергель? - напряженно спросил Антон.
Старик пожевал сухими губами.
- О, после того все осветилось в ином свете! Без энергеля мы были как слепые кутята... А после осознали, что сей материал суть ключ к ларцу, что открывает бессмертие. Чтобы удлинить жизнь, мало иметь лучшую кровь. Мы должны остановить разложение плоти как таковой, а в довесок научить труп дышать... Этот путь был долог. Когда моя дочь Фиона, дитя божественной доброты и кротости, слегла в смертельной болезни, мы заменили ей кровь и погрузили в раствор ее юное тело. Свежий сок свекловицы и экстракт энергеля укрепили ее плоть, а белая кровь поддержала сердце. Разложение тканей замедлилось почти совершенно, но бедное дитя продержалось лишь полгода. Мы не смогли научить ее дышать! Она умерла на моих руках, как живая, с белоснежным, не тронутым гниением телом...