- Это очень хорошо, - взволнованно сказала она. - Замечательно. Я знала, что у вас получится. Вы мне все подробно расскажете, пока будем добираться до карьера. Времени у нас будет много...
* * *
Как только они спустились к оврагу, Надежда свернула на неприметную тропу вдоль склона, в противоположную от реки сторону. Луч фонарика выхватывал белесые пятна обнажившегося мела. Постепенно тропа забирала влево, пошел кустарник и редкий лес.
От ночной сырости Антона слегка познабливало. Он плелся позади, раздражаясь оттого, что колючие ветки цепляются к одежде. Они еще не успели добраться до опушки, как он уже раскаялся в том, что поддался на уговоры.
Впереди плотной темной стеной маячил лес. Кусты и деревья сливались в однородную угрюмую массу. Жутко было представить, что в него можно проникнуть вот так вот просто, без разрешения от высших лесных сил.
«Страшно робкому зайчишке-беляку. Много у него в лесу врагов», - вспомнилась полузабытая фраза из учебника.
Едва они ступили на лесную тропу, как вокруг раздались голоса потревоженных ночных обитателей и десятки кривых сучьев потянулись к Антону, норовя ткнуть в глаз.
- А что, медведи вправду тут водятся? - спросил он с наигранной веселостью, отчасти из любопытства, отчасти из желания услышать человеческий голос.
Не оборачиваясь, Надежда ответила:
- Попадаются все реже и реже. Говорят, лет десять назад медведица напала на грибника. Но есть не стала. Так, обглодала немного. Видно, не голодная была.
Антон собирался поинтересоваться насчет других врагов зайчишки-беляка, но теперь это желание у него пропало.
- Не беспокойтесь, - обронила Надежда. - Это же человеческая тропа, ее звери обходят стороной. У них свои тропинки есть, звериные. Главное - не вторгаться в их личное пространство. Здесь, в лесу, каждый сам по себе обитает, у каждого свой угол. Медведь любит бурелом, а кабан держится поближе к воде, потому что ему нравится в грязи вылеживаться...
- Откуда тут в лесу вода?
- Весной река разливается и затапливает овраги, - пояснила она. - Можно на лодке доплыть до самого Водяного. Поэтому село так и называется. Здесь низины круглый год стоят заболоченные...
- Подождите, так тут и болота есть?
- Конечно. Ну, топкие места всегда узнаешь, - произнесла она. - Там почва такая, мягкая... и запах стоит особенный. Вот как захлюпает под ногами, значит, уже пришли. Но мы болота обойдем стороной, где начинается сосняк, там почва сухая.
Сейчас они пробирались по самой чаще, куда почти не просачивался лунный свет, затененный сомкнутыми кронами деревьев, но Надежда шла быстро и уверенно, лишь на секунду приостанавливаясь, чтобы подсветить фонариком торчащее на пути корневище или отодвинуть мешающую ветку.
- Далеко отсюда до пещер? - спросил он.
- Не очень, может быть, километр или больше. Эта тропа тянется до самой Березнянки, но я надеюсь, что так далеко Патрик не мог зайти. Скорее всего, он заблудился в районе пещер. Там мы и будем его искать.
Он сжал в кармане теплый прямоугольник «янтарной» пластины, которую вытащил из электрощитка перед тем, как покинуть дом.
- А станция далеко отсюда?
- Железнодорожная станция? - удивилась она. - По-моему, ближайшая находится в Киселевке, это километров семь от Мелогорска.
После осторожной паузы она сказала:
- А, теперь понимаю. Вы намекаете на то, что Феликс... сбежал?
Антон раздумывал, стоит ли выкладывать все начистоту.
Единственное, что его смущало - это надпись на ящике.
Все вело к тому, что сам ящик принадлежал Феликсу, и надпись сделана им же. Если ящик предназначался к отправке на станцию, то очевидно, речь идет о железнодорожной станции. Ну уж не атомной точно. Здесь все сходится. Молодой человек решил попытать удачи в карточной игре, проиграл деньги... Когда ситуация накалилась, пришлось срочно эвакуироваться. Быстрые тревожные сборы и скорей на станцию, на ближайший поезд. Пожитки разбрасываются по ящикам. В спешке одна из коробок остается под столом.
Но какой смысл выводить на ящике надпись «На станцию», если весь багаж в любом случае едет с тобой на ту же самую станцию? С точки зрения логики это было излишним. Надпись приобретала смысл, если некоторые из ящиков предназначались на станцию, а остальные, например, в аэропорт.
Эта мелкая детель портила всю стройную доказательную базу.
- У меня только две версии, - честно сказал он. - Правда, одна сомнительная, а другая неприятная... Боюсь, что обе вам не понравятся.
Пока он рассказывал, Надежда молча продолжала двигаться по тропе, не снижая скорости. Но когда он перешел к «неприятной» версии, она замедлила шаг.