- Здоровые молодые люди? Рабы им нужны, что ли?
Женщина пожала плечами.
- Ну, я-то сразу догадалась, в чем дело. Что это за дом такой, к чему тут эти растения, и кто эти люди серьезные, и зачем им работники молодые и здоровые...
- И зачем?!
- Известное дело... - она деликатно зевнула, прикрывшись сухой ладошкой. - Я ведь женщина опытная, всякого в жизни повидала. Меня не проведешь, я и сама могу выдумать такое, что ваш граф Монте-Кристо кровью умоется. Ну сам подумай, кто отвалит такие деньжищи за какую-то ботву?! Я-то сразу догадалась, к чему это все. Тут, милый мой, дурью пахнет.
- Э-э-э... чем-чем пахнет?
- Известно чем. Дурь, шмаль, гаш, шалубас... - пояснила она. - Мало ли. Думаю я, что серьезные люди завели где-то неподалеку марафетную фабрику. Из листочков выделывают дурь на продажу. И работники им требуются соответствующие...
- Наркотики из свеклы? - удивился он. - Таких не существует.
- А почем я знаю? Вон их сколько всяких напридумывали. Может, и есть такая мастырка, что из листьев свеклы добывается. Может, свекла какая особенная.
Антон вспомнил тяжелый ванильный запах, окутывающий сырую костницу, когда он склонился над мертвецом с желтой прозрачной кожей.
Собственно говоря, он должен был признать, что в словах Графини имелась некоторая логика. Свекла и вправду была непростая.
Но нарколаборатория? Здесь, в Велесово?
- Удобно устроились, - женщина осуждающе покачала головой. - Я, значит, все расходы на себя беру, всем плачу, всех подмазываю, да еще в общак вношу долю, а какие-то залетные фраера тут марафет из ботвы выделывают и не парятся. Ну что ж, пришлось на Лохматого надавить, чтобы рассказал все, как есть. Не гладко вышло, правда. Пришлось по ходу дела упрямому дураку лишнее отрезать...
- А что у него было лишнее? - глупо спросил он.
- Ну, что под руку попало... Для этого дела у меня имеется удобный инструмент. Такая штука острая-преострая, чтобы виноград подрезать...
Антон почувствовал, как холодеет в животе. Память услужливо подбросила ему картину - валяющийся во дворе ржавый секатор с обмотанными изолентой ручками.
- Начали с пальцев, - деловито пояснила она, - по очереди, по одному - сначала мизинец, потом безымянный, указательный... Кричит как резаный, весь в крови, трясется, нет, говорит, не могу. Но когда один только пальчик остался, уболтали Лохматого. Согласился на все наши условия. Говорит, и дом на меня перепишет, и про марафетную фабрику все расскажет, но, говорит - пеняйте на себя. У вас теперь, говорит, будут бо-ольшие проблемы. И никто не поможет.
Потрясенный, Антон молчал.
- Дело было вечером, - продолжила она, - так что мои орлы заперли Лохматого до утра в этом самом его доме, да выставили охрану, чтобы не сбежал. На следующий день уговорились оформлять недвижимость. А утром Лохматый исчез.
Уголки губ Графини скорбно опустились.
- Нет, ты погляди, каков мошенник. Дом же заперт со всех сторон, окна забиты наглухо, дверь под охраной. Каждый угол обыскали, в каждую щель заглянули - ничего, один пыльный хлам. Нет Лохматого, испарился! Или это хитрость какая? Сквозь землю провалился, что ли?
- Тайна запертой комнаты! - вырвалось у него.
- Что? - она сузила глаза с подозрением. - Это где ж такая комната?
- В детективах... распространенный сюжет такой. - Он собрался с мыслями. - Значит, Велесов исчез, а долг так и не возвратил. И вы решили меня обокрасть, чтобы возместить убытки?
- Разве плохо задумано? - с некоторым кокетством спросила она. - Был один жулик в Пицунде, научил меня этой игре. Что значит старая школа! Заодно и случай представился орлам моим показать, как дела делались в прежние времена.
- А смысл? - возразил он. - Деньги вы у меня выманили, а дальше? Если Феликса нет, то кто будет закупать эти ваши, э-э-э... листья?
Она глянула на него поверх очков.
- Значит, все-таки догадался?
Глаза немигающе смотрели на него, словно гипнотизируя.
- Нет, - честно ответил он. - О чем я должен догадаться?
Женщина молча поднялась и зачем-то еще приглушила звук телевизора, где продолжался концерт, кажущийся бесконечным. Теперь в комнате стало совсем тихо, только гудела мятущаяся муха между плотной шторой и стеклом.
- Значит, догадался, - мрачно пробормотала она, словно сама себе. - Видно, что не дурак. Я уже и сама начала подозревать, что сотворила.
Поморщившись, она запахнула шаль.