–Наверно тоже изнутри. Как же я там очутился, из воздуха, что ли? Мистика какая то! А может розыгрыш такой? Хотя он не знаменитость, чтобы так ради него расстараться.
Спротивоположной стороны станции, напротив железного гаража, к ее большому крылу был пристроен кирпичный флигель. Метров восемь в длину и тремя небольшими зарешеченными окнами. Над дверью, закрытой на большой навесной замок, надпись– Мастерские. К торцу мастерских было пристроено квадратное здание, с одним небольшим окошком под самой крышей, с высокой черной железной трубой. Явно котельная. С трех сторон вокруг станции рос лес и только со стороны котельной было большое поле. До леса было метров двести. Во дворе станции зеленела травка, куст шиповника и рябина.
–Стоп! Так не бывает! Ладно трава зеленая, и небо не по осеннему чистое и глубокое. Но на рябине и шиповнике цветы. Не может осенью растение цвести! Весна? Мало того, что не понятно где очнулся, так еще и во времени провалился! А ведь он смотрел передачу, где люди пропадали из дома, а потом возвращались через какое то время, с потерей памяти. Иногда даже не помнили, кто они. Может и с ним такое произошло. Тогда надо все обследовать, и выяснить где он, и как добраться домой. Если он стал жертвой экспирементов, то это косвенно может объяснять и то, что он оказался в закрытом помещении, может еще вход есть, потайной.
Максим обошел здание и вошел в главный вход. Странности немного напрягали и он закрыл за собой дверь на засов.
–Что он еще не осмотрел? Ах да буфет. –Он без всякой надежды толкнул дверь. На удивление дверь поддалась. –Странно, он почему то думал, что будет закрыто. Прямоугольное помещение, пимерно четыре на шесть. Два окна, у дальней стены стойка, за стойкой дверь, скорее всего выход на кухню. Четыре квадратных столика, с серыми застиранными скатертями, у каждого по четыре деревянных табурета. У входа прибита простая металлическая вешалка в пять крючков. За стойкой небольшой деревянный стелаж, весы, старый холодильник Урал, с защелкивающейся ручкой. На стойке стопка тарелок с надписью– Общепит, аллюминевый чайник с надписью– Кипяток рядом пачка сахара рафинада и пластмассовый поднос с перевернутыми гранеными стаканами. Небоьшая стеклянная витрина под стойкой, была пуста, если не считать нескольких пустых же стальных судков или лотков. Точно Максим не знал как они называются. А вот стелаж его заинтересовал. На одной полке стояли выложенные пирамидкой консервы: завтрак туриста, тефтели рыбные, килька в томате, сайра с добавлением масла и горбуша, по бокам шесть банок сгущенных сливок. Выше чай индийский со слониками, спички, сигареты и папиросы. Черные с зеленым пачками папирос Герцеговины флор, соседствовали сигареты без фильтра Ватра,с фильтром болгарские Шипка и Опал. На нижней полке слева, пачки печенья земляничного, соломка хрустящая и сухари студенческие в пачках, несколько плавленных сырков Дружба и стопка плиток шоколада Театрального, четыре бутылки Баржоми и две двухлитровых банки яблочного сока. Нижняя полка слева больше всего заинтриговала Максима. Пара бутылок Пшеничной водки соседствовали с тремя бутылками азербайджанского коньяка в три звездочки, бутылкой советского полу-сладкого шампанского, бутылкой портвейна Агдам и бутылкой Рижского светлого пива. Холодильник был пуст. Зато раздвинув фанерные створки под прилавком Максим обнаружил еще ящик шампанского, ящик водки, три ящика пива и ящик портвейна. Также две больших коробки, в одной коробке были сложены консервы, в другой сигареты и папиросы. Ради спортивного интереса Максим развернул пачку печенья, плесени не было. Понюхал пахло приятно, отломил рассыпчатое. Даже пожевал кусочек. Хорошее свежее печенье.
Прошел на кухню. Большая дровяная печь с оной стороны, рядом большой разделочный стол и трехконфорочная печь Лысьва. Напротив стол с разной посудой и кастрюлями. Весы на тумбочке. Мойка на две глубоких стальных раковины. Открыл дверцу в углу– кладовая. Полки с продуктами, сухое молоко, яичный порошок, пакеты с солью, большая жестяная банка с томатной пастой, пачка лаврового листа, специи, сода, трехлитровый бидон с подсолнечным маслом, горчичный порошок и бутылка пищевого уксуса. На полу три ящика минералки и неполная коробка яблочного сока. Рядом мешок картошки, и по половине мешка лука и моркови. Напротив шкаф, в нем небольшие мешки, кило по пять-шесть с рисом и крупами, семь пачек макарон. Максим непроизвольно прикинул количество продуктов. –Если с консервами считать, то одному на полгода растянуть можно. Открыл закрытую на внутренний засов дверь. Как он и предполагал другая дверь вела в обследованный ранее коридор. На всякий случай толкнул еще раз дверь с надписью Камера хранения, убедился что ничего не изменилось и пошел в кабинет на второй этаж.
Первым делом обследовал шкаф. Синий форменный китель с петлицами, полосками и звездами и на рукавах, синие брюки, к ним фуражка с красным верхом и железнодорожной эмблемой. Серый длинный дождевик, сапоги– пара кирзачей, пара резиновых.
–Размер сорок три, как раз по мне. –Машинально отметил Максим. Может это игра такая надо стать начальником станции. –Криво усмехнулся он. –А брючки то коротковаты будут! –Не густо, пошли дальше. Во второй секции за стеклянными дверцами был чайный сервиз, еще три типичных железнодорожных стакана в подстаканниках, четыре пятидесяти граммовых стопочки и бронзовый десятисантиметровый бюст Дзержинского.
–Этот то здесь каким боком? –Удивился Максим. Ниже в небольшом баре стояло две бутылки баржоми и чуть початая пузатая бутылка армянского коняка. А вот находка в нижнем отделении заинтересовала. Пачка старых виниловых пластинок и коричневый ящик с патефоном, на крышке– Ордена Ленина завод Молот. СССР.
–Ого какой раритет! –Диски тоже порадовали, Аида Ведищева, София Ротару, Пугачева, Хиль, Герман и много других советских исполнителей, был даже Александр Вертинский, но больше удивился Джеймсу Ласту и трем песням Роллинг Стоун на мелодиях и ритмах зарубежной эстрады за 1975 год. Были совсем старые, толстые и тяжелые, по две песни на стороне. Максим отложил находку и прошел к письменному столу. Захотелось пить, сначала хотел достать из рюкзака баночку баварии, но подумал, что не время для алкоголя, решил продегустировать баржоми. Сковырнул пробку, осторожно сделал небольшой глоток. Хм, обычная минеральная вода, не выдохлась, пузырьки приятно пощипывали язык. Создавалось впечатление, что все поставили буквально перед появлением Максима. И он с удовольствием присосался к бутылке, выкинув из головы все сомнения.
В верхнем ящике лежало пачка чистых листов формата А4, несколько листов черной копирки, набор карандашей, две шариковых ручки и готовальня. Моток изоленты и несколько кусков проволоки скрученных в кольца. Осталные ящики были пустыми. Черная печатная машинка на столике справа оказалась, раритетным ундервудом. Железный ящик, в простонародье Сейф, порадовал. Ключ был в дверце. В его верхнем отделении лежала с десяток ключей с бирками. –Ага вот и ключи от закрытых дверей. Максим подумал, достал кусок проволоки и нанизал все ключи, чтобы не потерять. Кабинет он худо-бедно осмотрел, решил идти вскрывать помещения на первом этаже.
Первым открыл медпункт. Небольшое помещение с беленными стенами и одним зарешеченным окном. Раковина, стул, вешалка, ширма, кушетка, стеклянный шкаф с лекарствами, полка с книгами, стол, два стула. Вот вкратце и все. Следующее касса. Помещение еще меньше, где то три на три. Стол, стул, сейф. вешалка для одежды. Окон нет, только маленькое что в зал выходит. –Агде же аппарат, что билеты печатает? Должны же билеты продавать. –Призадумался Максим. Но с другой стороны, нет ни карт, ни графиков, ни расписания поездов. Так, что и аппарат могли убрать. Сейф пустой, ключ в дверце торчит… Ну да знакомо. Теперь служебный туалет. Ага раковина, зеркало и две кабинки, в одной душевая… Не плохо уже. Подошел крутнул единственный барашек, побежала вода. Посмотрел на раковине– везде краны с одним вентелем. Про горячую воду можно забыть! Да хоть холодная есть и то хорошо! Последняя дверь в этом коридорчике была с надписью– Милиция. А комната точно такая же как и мед пункт, хотя– нет, чуть больше. Только вместо кушетки старенький диван, вместо шкафа с лекарствами– несгораемый шкаф. Да, а в сейфе то пусто! Максим уже хотел выйти обратно в коридор, но скорее машинально, чем осмысленно выдвинул верхний ящик стола. Опа, вот это номер! В ящике лежала кобура с пистолетом, рядом магазин набитый желтыми, маслянистыми патронами. Макаров! Правда магазин всего один. Максим пошарил рукой поглубже в ящике и выудил тяжелую картонную коробочку. Ага… еще шестнадцать есть! И того двадцать четыре патрона, но всего один магазин. Максим подумал пару секунд, вставил магазин в рукоять, но отводить затвор и досылать патрон в патронник не стал. Повесил кабуру на ремень справа, спереди. Кабура из коричневой кожи хорошо смотрелась на нем. Берцы, штаны– натовская цифра со вставками на коленях, кожанный командирский ремень с вырезанной в латунной пряжке звездой. Ремень правда новодел, он заказал его через интернет, но за весьма приемлемую цену. Синяя майка из египетского хлопка, обтягивала мощный мускулистый торс. С майки подмигивал череп в красном пиратском платке на голове.