Серж Карманов
Станция "Таганская"
_ Алло! Я в метро, не могу говорить. Перезвоню. Мужчина с круглым, багровым лицом и в тон ему малиновым пиджаком, положил телефон в барсетку, постоял с минуту посреди зала, выбирая направление движения и наконец, двинулся в сторону перехода, окинув Виктора недобрым взглядом. Персонаж явно напоминал эпоху начала свободного предпринимательства.
Виктор сидел на белой мраморной скамье, покрытой массивом дерева, отполированного миллионами юбок и брюк наших граждан, под арочным куполом станции метро «Таганская-Кольцевая» и по привычке рассматривал вечно спешащих жителей столицы, не осознанно всё еще надеясь встретить девушку с тёплыми желто-карими глазами, похожими на переливающийся янтарь ,которая нарушила его размеренную жизнь .
Тогда, в начале девяностых, он был студентом второго курса и дважды в день с понедельника по пятницу, а иногда и в субботу, совершал поездки в метро от станции «Улица 1905 года» до «Выхино». Весь учебный год он прожил в общежитии, но наступала летняя сессия, надо было сдать её сразу, без пересдачи, и с хорошими отметками. На лето были большие планы: заработать в стройотряде, отдохнуть в Крыму и навестить маму. Заниматься в общежитии в наступившие майские дни становилось невозможно, всё здание снизу доверху наполняли потоки беспробудного веселья и безделья, улавливаемые какой – то частью спинного мозга. К ним примешивался стойкий аромат табака с нотками кальянной смеси, домашних спиртов и жареной картошки. Май дарил не только солнечные дни, но и ночи становились теплее. Парни распахивали грудь, выпуская дым сигарет, девушки натягивали короткие юбки, стучали каблучки босоножек, исчезли шарфы в пол-лица и вязаные шапки, лёгкий ночной ветерок распускал пряди волос. Студенты просыпали пары из-за ночных посиделок, слонялись по этажам в поисках еды, конспектов и ответов на вечные вопросы. Скудные трапезы разбавлялись дегустацией домашнего вина или чачи, начиналось обсуждение местных и мировых проблем, обеды плавно перетекали в поздние ужины. Затем происходил приток свежей крови путём вливания акцизного алкоголя, захваченного вновь прибывшими членами дискуссий в ларьках у станции метро. Ближе к полуночи звуки музыки усиленные старенькими динамиками, прекращали споры, тела будущих инженеров изображали танцевальные движения. Утром происходил новый, майский круговорот веселья, жизнь в общежитии шла своим чередом.
Виктор на время сессии переехал к тете Эльзе, она сама просила так её называть, отчество Фридриховна, коверкало дикцию и звучало как-то неестественно для доброжелательной, всегда улыбающейся женщины, больше похожей на донскую казачку. Её отец немецкий инженер воодушевившись идеями Коминтерна, решил применить свои знания для светлого будущего новой страны и перед войной ,вместе с женой приехал в Москву. Через год обвинённый, по лживому доносу, иностранным агентом, отправился в лагерь, рубить лес в Вологодском крае ,откуда уже не вернулся. Эльза так и не увидело своего отца. Мать, испанка по происхождению, долго добивалась справедливости и в конце 60-х отца реабилитировали, но её здоровье сильно пошатнулось в этой борьбе за честное имя. Когда Эльзе исполнилось двадцать восемь, её ни стало, к тому времени Эльза окончила институт иностранных языков и работала переводчицей. Тетя Эльза жила в небольшой двухкомнатной квартире в Большом Тишинском переулке, комната выделенная Виктору была завалена книгами, журналами, какими то рукописями, Виктор разложил книги по полкам, вытащил в коридор старый велосипед ,накачал шины и стал совершать утренние велопрогулки. Утром, готовя завтрак, между делом посматривая новости перестройки по телевизору, глядя на унылые лица реформаторов, тетя Эльза вспоминала время так называемой оттепели, говорила: «Люди сейчас не те, чуть нажмёшь, сразу согнутся и побегут выполнять приказ нового хозяина, …не выдавливается рабство. Вот мама твоя независимый и свободный человек».
Много лет назад мама Виктора учась в ординатуре, проходя практику в больнице, поставила правильный диагноз тяжело заболевшей женщине, наперекор мнению именитых врачей и профессора, а потом уговорила знакомого , возвращающегося из командировки в Югославию, привезти нужные лекарства, которых в Союзе не было. Больная выздоровела и встала на ноги. Это была тётя Эльза. Они стали дружить, хотя виделись редко, мама Виктора, отправилась на Таймыр, затем на Чукотку, делать прививки оленеводам, разным северным народам и просто помогать людям, живущим в этих суровых, но красивых местах.
Обычно Виктор, заходя в вагон метро, искал клочок пространства, чтобы опереться спиной о поручень или противоположные двери вагона и почитать конспекты перед учёбой, а на обратном пути удавалась сесть, положив сумку на колени, так как станция метро «Выхино» была конечной. Он украдкой разглядывал пассажиров метрополитена, с перестройкой стало появляться больше ярких персонажей, но серость и безвкусица одежды преобладали в силуэтах подземки. Если в поле зрения появлялась молодая привлекательная девушка, Виктор пытался понять, сколько ей лет, чем занимается, замужем или нет. Такое виртуальное знакомство, как будто ты спрашиваешь, она отвечает и иногда задаёт вопросы тебе. Так складывался воображаемый образ девушки. Виктор понимал, что это только фантазии, на самом деле она могла оказаться пригламуреной дурочкой или пафосной мажоркой , но воображение рисовало портрет искренней, неглупой, доброй и незамужней девушки. В этот день на станции метро «Рязанский проспект» вошла девушка и встала около двери. Виктор сразу обратил на неё внимание, вроде бы обычная девушка в лёгкой куртке с капюшоном, сумкой через плечо, светлой юбке и ботиночках, напоминающих кроссовки. Виктор видел только левую руку, с красивыми пальцами, медленно перелистывающими страницы небольшой книжки , лицо в профиль и светлые волосы спадающие на плечи, но почему то не мог оторвать взгляд. Ему захотелось поговорить с ней, услышать её голос, но в метро это выглядело как то неловко. На станции «Таганская» девушка вышла, и Виктор автоматически вскочил и выбежал из вагона. Она прошла по переходу спустилась по каменной лестнице и оказалась на станции метро «Таганская – Кольцевая». Виктор шёл следом, сам не понимая, зачем он это делает и что он ей скажет. Неожиданно девушка остановилась у первой скамейки слева и стала, что то искать в сумочке. Виктор прошёл несколько метров вперед и остановился, не зная, что делать дальше и неожиданно для себя решил: сейчас он подойдет и задаст какой-нибудь банальный вопрос, а там будь что будет. Он развернулся, сделал шаг и вдруг какой-то парень с нечёсаными волосами в чёрной широкой куртке, резким движением выхватил сумочку и побежал к поезду метро, огибая справа поток людей выходящих из вагона. Виктор шагнул вперед и подставил подножку, парень растянулся на полу, ударившись плечом об основание арки. Сумка отлетела в сторону, парень тут же вскочил и потянулся за сумкой, но Виктор наступил на ремень сумки и пристально посмотрел на вора. Тот процедил сквозь зубы: «сука», и, не оглядываясь, запрыгнул в вагон метро. Виктор поднял сумочку и подошёл к девушке. Она даже не вскрикнула, стояла в каком-то оцепенении, опустив руки. _ У Вас там не секретные планы взрыва Кремля? – пытаясь пошутить, Виктор протянул сумочку. _ Паспорт, билет, деньги, в общем, всё…. спасибо Вам,– она смотрела ему в глаза и говорила тихим, как после обморока, голосом. _ Главное всё в целости и сохранности, вот только ремешок еле держится. Вам в город? Она кивнула. _ Давайте я Вас провожу, мне тоже на выход. Встав на эскалатор и повернувшись к Виктору лицом, она как будто очнулась и затараторила: _ Какой Вы молодец, я даже сообразить ничего не успела, только подумала там же паспорт, билет, смотрю, а он уже лежит на полу и рядом сумка. Вы, мой спаситель, чтобы я делала без паспорта, у меня там еще серёжки подаренные бабушкой.… Пока они поднимались по эскалатору и выходили на улицу, она рассказала Виктору, что приехала из Питера, где и родилась, закончила финансовый колледж, никуда не выезжала, только в деревню к бабушке, и по историческим местам вокруг северной столицы. А сегодня утром приехала в Москву к папиным родственникам и через несколько дней уезжает. Она говорила так, как будто они давно знакомы, в её жёлто-карих глазах играли огоньки, чистая кожа правильного лица, казалась, была озарена каким то внутренним светом. Виктор слушал и внезапно ощутил спокойствие и радость, тихий восторг от того что она рядом. Они вышли на Таганскую площадь и Виктор вспомнил, что не представился и сказал: «Кстати, меня зовут Виктор». Она смутилась и, протянув руку, произнесла: «Катя». Спустились по Верхне-Радищевской, Виктор рассказал о себе, учёбе, тете Эльзе, Катя достала из сумки пару яблок, и они не замечая прохожих ,поедая яблоки подошли к « Иллюзиону» . Виктор предложил зайти, они побродили по фойе кинотеатра, рассматривая монументальные колонны, обсудили сталинские высотки и классику советского кино, сошлись во мнении , что это круто ,но наивно , толкнув массивную дверь ,снова оказались на улице. Майское солнце, голубое небо, незамысловатое пение птиц, две родственные души пересекли Яузу. Виктор слушал, а Катя увлечённо рассказывала, как