- Вот это другое дело, - согласился Алешкин. - Молодцы твои программисты!
Они дошли до перекрестка, свернули с аллеи на пешеходную дорожку. Алешкин послал ТУБа вперед, тот замешкался на углу.
- Вперед!
ТУБ круто, как солдат, свернул за угол на бульвар, и Алешкин уже ничего не мог предупредить в считанные доли секунды. Первым зданием на углу было ателье подарков, с витринами во всю стену, и обе женщины смотрели, конечно, на витрину, а не туда, куда шли. От одной из них ТУБ еще успел отвернуться в сторону, она прошла мимо, ничего не заметив. Но вторая шла следом и наткнулась на него.
Корпус ТУБа был жестковат, женщина охнула. Потом вскинула глаза на коричневую массивную фигуру и напугалась уже по-настоящему. Она чуть не упала, Алешкин успел поддержать ее за локоть.
- Извините нас, - сказал он, - пожалуйста!..
Не сводя испуганных глаз с ТУБа, женщина попятилась к витрине, быстро развернулась и пошла, почти побежала. ТУБ не двигался с места, только видеолокаторы его следили за женщиной. Киберлогика его определила, что произошло нечто непредвиденное, может быть, нужна его помощь. Но женщина скрылась за углом. Не получив добавочной информации, он повернулся к Алешкину.
Конечно, ТУБ не был виноват. Он и задержался на углу, приняв сигнал о близости человека. Не будь внезапного приказа, обошел бы угол стороной.
Алешкин понял свою ошибку.
До "Галактики" они дошли уже без приключений. Только один молодой водитель "Кентавра", заглядевшись на них, задел колесом за паребрик дороги. И хотя он тут же выровнял машину, Алешкин знал, что городской инспектор уже получил сигнал наезда, на покрышках машины остался след изотопов с паребрика. Водителю придется объясняться со Службой движения. Порядки там строгие, и неприятности водителю были обеспечены.
Не рискуя оставлять ТУБа одного на улице, Алешкин поднялся вместе с ним в зал ресторана.
Посетителей в эти ранние часы было немного, все свободные официантки тут же собрались вокруг ТУБа. Пришел и шеф-повар, и Алешкину пришлось прочитать коротенькую лекцию по роботехнике, а тем временем на кухне сгорел целый противень с фирменными лангетами.
Буфетчица попросила ТУБа принести со двора новый холодильник, который только что привезли, но еще не успели установить.
Холодильник весил, вероятно, более полутонны. Алешкин вначале было забеспокоился. Но ТУБ выполнил эту работу аккуратно, даже с некоторым изяществом. Он пронес объемистую машину холодильника через весь зал, ничего не задев, и установил его на место, в углу, заработав у присутствующих дружные аплодисменты.
Алешкин оставил ТУБа его поклонникам, а сам отправился завтракать. Не дождавшись официантки, он вернулся на кухню и нашел своего механического спутника в окружении смеющихся девушек.
* * *
Вернувшись домой, Алешкин послал ТУБа поливать цветы, а сам, загнав "Кентавра" с улицы в освободившийся гараж, вошел в дом.
И увидел на вешалке голубой плащ.
Алешкин ничего не знал о будущем составе экспедиции, а о том, что плащ на вешалке был женский, а не мужской, он догадался уже потом. А пока он прошел в гостиную, громко сказал "Алло!", постучал в двери одной комнаты, другой, приоткрыл двери и остановился...
- Извините!
- Входите, пожалуйста!
Он вошел. Девушка стояла возле окна и морщась расчесывала волнистые спутавшиеся волосы. По-русски она говорила неважно, Алешкин не поставил бы ей больше тройки. Но голос у нее был приятный. И глаза ее тоже ему понравились - серые с рыжими пятнышками.
Улыбалась она тоже очень хорошо.
- Вы Альешкин?.. Мне говорил мистер Паппино. А я Мей Джексон, космос геология.
- Понятно, - кивнул Алешкин.
- Я скоро, - сказала она. - Сейчас буду...
- Ага! - сказал Алешкин.
Он шагнул было к выходу, но Мей попросила его принести ее чемодан, если ему не трудно.
Ему было не трудно... Он нашел в передней чемодан, который раньше не заметил, и принес. Получил еще одну улыбку, услышал "благодарью!" и отправился помогать ТУБу поливать цветы.
Мей выбежала в сад... и оторопело остановилась. Спросила у Алешкина шепотом:
- Он настоящий?
- Конечно, - сказал Алешкин. - Самый настоящий. И не нужно шептать, все равно он превосходно все услышит. Он не обидится, не бойтесь. Он не умеет обижаться - его этому не научили. ТУБ, подойди сюда! Это Мей Джексон.
ТУБ сделал движение, похожее на поклон.
- Скажите на милость, - удивился Алешкин. - Мне он никогда не кланялся.
- О-о! - восхитилась Мей. - Он так хорошо... видится.
- Да, он хорошо выглядит, - согласился Алешкин. - Он просто здорово выглядит. Когда я стою рядом с ним, девушки не обращают на меня никакого внимания. Смотрят только на него. Вероятно, рано или поздно я его зарежу, из ревности.
- Его можно зарезать?
- Ну... замкну ему аккумуляторы.
В технике Мей разбиралась тоже не очень, но к ТУБу привыкла быстро. Он вызывал у нее только уважение, как умная машина, но не любопытство. Зато как истая англичанка Мей любила спорт и, увидя велосипед, который знала только по кино, тут же пожелала на нем прокатиться. Смелости у нее было хоть отбавляй, а помощь Алешкина заключалась в том, что он помогал ей выбираться из кустов и выволакивать оттуда велосипед.
Тогда они направились из сада на улицу. Там дело пошло успешнее, пока Мей, расхрабрившись, не решила проскочить с ходу между кустами акаций. Сучок оцарапал ей щеку в сантиметре от глаза. Алешкин тут же заметил, что знал одного человека, умного и энергичного, но с одним глазом, и в космос его так и не пустили...
Мей послушалась и пошла заказывать разговор с родителями.
Вечером они смотрели вдвоем по телевизору современную космическую комедию, где земной робот влюблялся в большеглазую марсианку. Все выглядело вначале забавно, робот становился на колени и протягивал с неуклюжей мольбой свои суставчатые ручищи. И Мей и Алешкин поначалу смеялись, потом им обоим стало не смешно, а жалко несчастного робота.