— Я скажу, когда нужно будет остановиться, — проговорила она.
Мимолетно кивнув, Казехая припал к ее ладони и стал пить, поморщившись от железного привкуса, наполнившего рот.
— Все, — сказала девчонка, спустя минуту. – Поздравляю с обращением! – улыбнулась она, но парень не оценил ее юмора.
— Когда твоя кровь подействует? – спросил Кагами, вытерев рот рукавом.
— Где-то через час, — ответила Ханабуса. – Кстати, теперь ты невосприимчив к моему яду.
— Какое счастье, — уныло проговорил парень. – Как-то мы отвлеклись. Ты ведь знаешь, зачем я позвал тебя сюда?
— Ты что-то потребуешь у меня за помощь, только я уже дала тебе своей крови.
— Уверена, что это соизмеримо? – девочка пожала плечами, и он усмехнулся, продолжив: — Тебя бы не выпустили отсюда, узнай все, что ты напала на Тори, а уж если бы я не остановил тебя… Скорее всего, ты разорвала бы Анко на кусочки, — ее лицо мрачнело с каждым сказанным им словом, а, под конец, она вообще отвела взгляд.
— Что тебе надо? – после некоторого молчания кинула Мина, выглядя крайне напряженной.
— Никогда не забывай, кто именно помог тебе, а пока… — встав с холодной земли, он подошел к ней. – Мне от тебя ничего не нужно.
— Но будет, не так ли? – спросила она, посмотрев прямо ему в глаза.
— Даже не знаю, — пожал плечами Казехая. – Может, когда-нибудь… — сказав это, он пошел обратно, напоследок задержав взгляд на ее лице. – Я пойду, и ты не задерживайся. Пока, Ханабуса.
Лишь уйдя подальше от сада, он позволил себе упасть на мерзлую землю. Его всего скручивало, казалось, что голова лопнет от подскочившего давления крови, а тело его сгорит и обратится в пепел. Хрипя и цепляясь пальцами о ткань рубашки на горле, он пытался ослабить давление на горло. Сделать свободный вдох не получалось, и, с каждым мигом, становилось только хуже.
В тот момент, когда перед глазами потемнело, и руку обожгло пламенем, ему удалось сорвать пуговицу, и он сделал судорожный вдох, и его вырвало. Рвотный позыв все не хотел прекращаться: Кагами опять задыхался, захлебываясь желчью вперемешку с кровью от прокушенной губы и все корчился, пытаясь успокоить взбунтовавшееся от антидота тело.
Он совершенно не представлял, сколько пролежал там, не чувствуя ничего, кроме всепоглощающей боли, но, в один момент, до его слуха стал доноситься тихий шелест листьев, а глаза, бездумно уставившиеся в почерневшее небо, осветил лунный свет, заставивший его зажмуриться. С трудом сев, парень огляделся вокруг, стараясь не задерживаться взглядом на кровавой лужице, уже начавшей впитываться в землю. Закатав рукав ветровки и рубашки, он развязал бинты и уставился на вновь открывшийся порез, из которого продолжала течь черная кровь. Поморщившись, он провел пальцами по ране и вздрогнул, ощутив странный жар.
До того, как он успел понять, что произошло, на его руке вспыхнул ровный огонь. Оцепенев, Кагами жадно вглядывался в его очертания, видя в извивающихся синих языках пламени собственное отражение. Словно во сне, он медленно подвел руку с огнём и прижал ее к ране на предплечье, прижигая ее. Очнулся он от отрезвляющей боли и тут же на рефлексе взмахнул рукой, как учил отец, потушив пламя.
Дыша через раз, Казехая смотрел на собственные руки и не мог заставить себя успокоить загнанно бьющееся сердце. Это чувство… приятное тепло, разливающееся по всему телу и сосредоточившееся в его руках – он не ощущал его так давно… С того самого дня, как сжег собственный дом.
Сжав руки в кулаки, парень схватил с земли бинт и быстро обвязал им обожжённый участок предплечья, стиснув зубы от того, как неприятно ныла рана. Поправив рукав ветровки, он встал и хотел уже пойти в общежитие, но, услышав тихий треск, остановился и стал вглядываться в темноту ночи, почти сразу разглядев знакомую фигурку.
— Довольна? – хрипло спросил он, смотря прямо в блестящие голубые глаза.
— Более чем, — улыбнулась девочка, подойдя ближе к нему. – Правда, ты корчился не столь долго, как остальные, но и так сойдет.
— Не думай, что я не знал об этом, — процедил Казехая, вызвав усмешку на красивом девичьем лице.
— Не сомневаюсь, — проговорила темноволосая, проведя рукой по его подбородку. – У тебя лицо в крови… Скажи, ты оставил эти ожоги своим квирком?… – прошептала девчонка, посмотрев прямо ему в глаза.
— Хочешь такие же?… – тихо спросил парень, смотря в ее глаза, с расширившимися зрачками. – Я бы разукрасил твое лицо, но… — отведя взгляд, он отошел от нее на шаг, смахнув ее руку с лица.
— Уходишь? – разочарованно выдохнула девочка, не сводя глаз с его спины. – Спокойной ночи, Кагами-кун! – крикнула она, но ответа не последовало.– И все же, какое красивое у него пламя… – прошептала она и тоже ушла с полянки.
========== Глава V ==========
***
На следующее утро он проснулся с ужасным настроением. Поднявшись с кровати, парень медленно пошел в ванную, чувствуя легкое головокружение. Увидев свое отражение в зеркале, Кагами устало выдохнул и открыл воду. Видок у него, конечно, был потрепанный после вчерашнего – этого нельзя было отнять, но чувствовал он себя почти нормально.
Вечером, завалившись в комнату, парень явно испугал ребят своим видом: Сакурода даже хотел позвать врача, только Казехая не позволил ему этого, попросив принести таблеток. Не рассказать им, что с ним произошло, он уже не мог, так как это оставило бы слишком много вопросов, и потому, слегка придя в себя после душа, он начал говорить. Реакция парней постоянно сменялась, а под конец, они оба были возмущены до глубины души и требовали отмщения, но, ему удалось остудить их пыл.
Между словом, Кагами так же упомянул о сегодняшней встрече с таинственным человеком, сразу же заставив их позабыть о Ханабусе. Тут же посыпалась целая куча предположений о том, кем мог оказаться этот человек: Райто настаивал на прекрасной учительнице из младшей школы, вспомнившей об ученике, а Юске на древнем дедушке, давным-давно поссорившимся с его матерью и только сейчас узнавшем о существовании внука. Казехая не стал слушать их болтовню, и после рассказа лег спать, почти сразу заснув крепким сном, без каких-либо сновидений.
Была суббота, ребята спали, и потому он смог спокойно переодеться и пойти на пробежку. Это его явно взбодрило, так что, вернувшись обратно, парень мог сказать, что чувствовал себя вполне нормально. Встречу директор назначил на двенадцать часов, и у него еще было время, которое он решил посвятить отдыху. Просто полежать, ни о чем не думая, ему удавалось нечасто, и сейчас он полностью насладился этим приятным чувством безделья, ощущая полное спокойствие перед ответственной встречей. Когда на часах было одиннадцать, Кагами начал медленно одеваться и даже попытался причесаться, помня слова Миямото-сан, но, в конце концов бросил это гиблое дело, оставив все как есть.
Дорогу до кабинета директора он прошел без единой мысли в голове и вообще понял куда и зачем пришел лишь тогда, когда постучал в дверь. На него сразу же нахлынуло волнение, и парень немного помялся, услышав приглашение и не решаясь войти. Переборов собственный страх, он надавил на ручку двери и вошел в просторное помещение, обрадовавшись тому, что пока Ватанабе был один.
— Здравствуйте, директор, — вежливо поклонился парень, встав перед письменным столом, за которым сидел мужчина, одетый в строгий синий костюм.
— Здравствуй, Казехая-кун, — кивнул он. — Присаживайся, — после того, как парень сел, он спросил: — Ну, как твоя учеба?
— Все хорошо, спасибо, — ровно ответил Кагами, пытаясь не выдать свое волнение.
— Ты, наверное, гадаешь, кто пришел навестить тебя? — тонко улыбнулся директор. — Думаю, будет лучше, если вы познакомитесь, — сказав это, он встал из-за стола и, подойдя к двери, распахнул ее. — Заходите, — проговорил мужчина и отошел на шаг, позволяя человеку пройти.