Тодороки не знал, сколько пролежал там, смотря на темное небо и отчаянно хватаясь за уплывающую реальность, пока не услышал мужской голос и не увидел лицо человека, склонившегося над ним.
— Кто ты? — спросил мужчина, не сводя с него внимательного взгляда.
— Даби… — прохрипел он в бреду прежде, чем потерял сознание.
Конец Второй Части.
========== Часть III. Глава I ==========
***
Урок алгебры у третьего «А» класса средней школы имени Шимуры Наны шел, на первый взгляд, тихо и мирно, но, на самом деле, вместо того, что бы спокойно писать контрольную, ученики, пользуясь наплевательским отношением Мато-сенсей, списывали друг у друга и вовсю тренировались в изощренности списывания, используя квирки.
Правда, не у всех это получалось достаточно незаметно, и эти бедняги уже были удостоены многообещающим взглядом сенсей, главным девизом которой было: «важен результат, а не путь его достижения», так что она закрывала глаза на их проделки. Благодаря этому у многих в классе были достаточно хорошие баллы по ее предмету, а первым так вообще был Цубаки Кашин – обладатель телепатического квирка, который едва мог сложить два плюс два.
Вот, в очередной раз, Цубаки сдал тест первым и, довольный, сел обратно на свое место. Проследив его спину раздраженным взглядом, Казама вновь опустила взгляд на листок.
Заданий было десять, а она пока решила только шесть. Если у нее не будет, минимум, восемь по алгебре на этот раз, то на следующей контрольной ей придется получить десятку, для выправки среднего балла, а такое ей не удастся даже во сне. Увы, квирк ее мало подходил для списываний: его хватало только для выведения правильных ответов на парте Тоширо, который смыслил в алгебре еще меньше, чем она. Помочь ей никто не пытался, да и, сама Сузуме ни разу не просила ни у кого помощи, упорно корпя над решением каждого примера и задачи.
Мысль о поступлении в ЮЭй подстегивала ее решительность, и девушка не теряла энтузиазма, пытаясь решить логарифмическую функцию. До конца урока оставалось всего десять минут, половина ребят уже сдали свои работы, а она все так же ломала голову, не обращая внимание на Мицуми, который полностью извелся и нервно покусывал кончик карандаша, наблюдая за ней.
— «А или Б? А или Б?… Думай, думай…», — гипнотизируя варианты, Казама пыталась выбрать один. – «Давай же! Может, вообще С? Нет, глупость какая-то…», — отмахнувшись от этой мысли, девушка устало сдула челку со лба.
— «Там Б», — внезапно раздалось в голове так, что она чуть не подпрыгнула. — «Меня уже достали твои сомнения, поэтому решил помочь. В седьмом Б, в восьмом С, в девятом тоже С, а в десятом А», — с ноткой превосходства продолжил голос.
Кинув быстрый взгляд направо, Казама с трудом удержалась от того, чтобы не заскрипеть зубами, при виде самодовольной улыбки на лице Кашина. Тот, заметив ее взгляд, насмешливо кивнул ей, приставив руку с сердцу, и Сузуме беззвучно фыркнула, отвернувшись.
— «Как я могу поверить в то, что ты дал мне правильные ответы?», — мысленно процедила девушка, смотря прямо перед собой.
— «А у тебя есть выбор?», — хмыкнул Цубаки, заставив ее с силой сжать карандаш в руках. — «Скоро звонок, Казама. Мое дело – помочь, а твое – принимать мою помощь или нет», — когда он сказал это, Сузуме представила, как он повел руками в стороны, и мимолетно кивнула.
— «Была не была», — выдохнув, она быстро начала закрашивать варианты, не давая себе передумать.
Закончив, Казама отложила карандаш, чувствуя напряжение во всем теле и вздрогнула, услышав шипение слева. Встрепенувшись, она быстро вывела ответы для Мицуми, и они сдали работы за две минуты до звонка.
После того, как сенсей медленно и муторно пересчитала все листки и, наконец, дала им отмашку, ученики начали собирать рюкзаки для похода в другой кабинет.
— Я чуть с ума не сошел, пока ты решала последние тесты! — воскликнул Тоширо, когда они вышли из кабинета алгебры. — Как тебе удалось решить их? — девушка поморщилась, услышав его слова и ускорила шаг, заметив идущего позади Цубаки. — Э-э, Сузуме? — недоуменно позвал ее друг, завернув вслед за ней к лестницам. — Ты выглядишь недовольной. Все в порядке?
— Это мы узнаем завтра, — пробормотала Казама, спускаясь вниз. — Мне дал ответы Цубаки, — услышав это, Мицуми застыл.
— Серьезно? Он помог тебе? — удивленно выдохнул блондин, вытаращившись на нее. После ее кивка, он неуверенно хмыкнул. — Да уж… И такое бывает…
— Что бывает, Мицуми-кун? — раздался голос сверху. — Тебя что-то удивило? — поравнявшись с Тоширо, он надменно вскинул подбородок, ожидая ответа.
— Ничего такого, — процедил тот, набычившись.
— Ну-ну, — усмехнувшись, Кашин спустился еще на пару ступенек. — А я слышал немного другое. Неужели я выгляжу настолько бессердечным, что даже не могу помочь своей однокласснице?
Когда Мицуми уже открыл рот для того, чтобы съязвить, Казама заговорила, мимолетно зыркнув на друга.
— Нет, Цубаки-кун, спасибо за помощь, — сказав это, она поклонилась, и, Кашин, выдержав с секунду, поклонился ей в ответ.
— Надеюсь, ты не откажешь мне в танце на завтрашнем балу у Микицуками? — спросил парень.
— Конечно же нет, — ровно ответила Сузуме, и тот благосклонно улыбнулся ей.
— Отлично, — он кивнул. — Что же, я пойду, и вы не задерживайтесь, — махнув рукой, Цубаки ушел, оставив их одних.
Переждав с минуту, девушка слегка расслабилась и посмотрела на готового взорваться от нетерпения друга. Мимолетно глянув на часы, она прикинула, что у них есть пара минут, и кивнула, приготовившись к расспросу.
— Ты умеешь танцевать? — Казама опешила от того, насколько наивный вопрос он ей задал, и не ответила, с сомнением взглянув в карие глаза, светящиеся детской непосредственностью.
— А ты как думаешь? — обманчиво спокойно поинтересовалась, уже придумывая наказание для парня, но тот, видимо, не заметил сарказма в ее вопросе и задумчиво поглаживал подбородок, пока не нашелся с ответом.
— Вообще-то, ты сама этим летом говорила, что нет, — с легкой ухмылкой проговорил Тоширо, поняв что к чему. — Неужели, ты соврала только для того, чтобы не танцевать со мной? — с самым оскорбленным выражением лица спросил блондин, воззарившись на нее грустными глазенками.
— Извини, Широ-чан, я не… — он прервал ее попытку оправдания драматичным взмахом руки. Замолкнув, Казама робко поглядела на него снизу вверх, чувствуя стыд из-за того, что ее ложь раскрылась.
— Нет, не стоит, Сузуме, — отрезал Мицуми. — А я думал, что мы друзья… — вновь не дав ей и рта раскрыть, блондин склонился к ее лицу и провел ладонью по щеке. — С тебя танец на новый год, — прошептал он прямо ей в ухо. — И попробуй только отлизнуть, — девушка с трудом удержалась от возмущенной тирады, при виде хитрого взгляда из-под ресниц, которым он ее одарил, и вырвалась из его хватки, гордо прошествовав к классу. — Приму молчание за положительный ответ, — нагнав ее у самого кабинета, парень подмигнул ей и придержал для нее двери.
Сузуме лишь фыркнула на его заявление и села за свою парту. Последующие шесть уроков она не обращала внимание на Тоширо, который все пытался как-то подразнить и расшевелить ее, но парень не унывал, зная, что подруга на самом деле не сильно на него злится: за, практически, три года учебы, ему доводилось видеть ее по-настоящему злой и потому он знал, что сейчас девушка просто дурачится так же, как и сам Мицуми.
Уроки подошли к своему логическому завершению, и парень едва успел перехватить подругу, у которой последним уроком была история, у выхода.
— Чего тебе, Тоширо? Я спешу, у меня через полчаса курсы, — проворчала она, впрочем, послушно следуя за ним в тихое место.