— Райде, запри дверь. И никто, слышишь? Никто не должен войти, — приказал я главе охраны и с бешено стучащим сердце захлопнул дверь.
Быстро бросив девушку на постель, я покрепче зашнуровал брюки и прилег рядом с ней. Она пылала и требовала. Сила желания была столь велика, что температура маленького тела поднялась на десяток градусов. Девочка горела.
— Тише-тише, — прошептал я ей, всматриваясь в затуманенные желанием глаза, — нельзя, цветочек, сейчас нельзя. Потерпи.
Сказал, а сам как щенок млел от ее малейших прикосновений. Длинные волосы мешали и от них было жарко, сорвусь однажды и отрежу всю косу к Бездне. И что, что высокородный? Привыкнут.
— Меня зовут Ева, высокородный ты чурбан, — выплюнула мне прямо в лицо малышка, гневно сверкая серыми глазами. Меня же ее гнев завел еще больше, и я отвел взгляд, чтобы удержаться, принялся рассматривать остальные черты лица. Мягкие губы были сухими и слегка потрескались, призывно манили, особенно когда розовый язычок облизывал их. Упругая девичья грудь тяжело вздымалась, а горошины сосков так и хотелось потрогать. Руки у меня были заняты, поэтому я слегка наклонил голову и лизнул ближайшую горошину.
— А-ах — послышался полный желания призывный женский вздох, и я сорвался. Обещал себе, что сдержу член в штанах, но не смог. Впился в нежные девичьи губы и почувствовал ответ, от которого вот-вот готовы были треснуть брюки. Я ласкал каждый миллиметр ее кожи, а она спешно меня раздевала, моля лишь об одном: чтобы я не останавливался.
Хотелось взять ее сразу же и с силой войти на всю глубину, но девочка была слишком хрупкой, и я продолжал мягкие ласки. В какой-то момент я почти совладал с собой, оседлал девичью фигурку, запрокинув тонки руки за голову и прижав к подушке.
— Может связать тебя, цветочек? — предложил я, старательно сдерживая дыхание и успокаивая сердце. Но силу моего желания выдавала моя же плоть, что возвышалась над животом девушки. “Цветочек” моей реплики не оценила. Сверкнув алыми, как кровь, глазами, девушка ловко поменяла приоритеты, а я оказался лежать на спине, с прижатыми над головой руками, совсем как она недавно.
Выгибая спину как кошечка, Ева провела языком от моей груди до члена и слегка лизнула влажную плоть. Я дернулся, вырывая руки, но она разозлилась:
— Связать, говоришь? — заговорщицки протянула девушка и молнией обернула пояс от халата вокруг моих запястий, а затем привязала к спинке кровати. Обычно, это я привязываю, мне было немного некомфортно, но сам процесс интриговал.
— Ну, что теперь? — игриво спросила девушка и впилась в губы жарким поцелуем, не давая ответить на вопрос. А затем приподнялась и опустилась на член, вбирая в себя.
Ева Ильина
У меня снесло тормоза.
Что еще можно сказать о больной на голову сексуальной маньячке, которая сначала кидалась на орка, а потом на эльфа?
И ведь эльф сопротивлялся, старательно отводил глаза.
Но, не стоило ласкать меня. Вот тормоза и слетели.
И теперь он лежал подо мной связанный, но все равно было ощущение, что это не я тут главная, а он мне лишь позволяет себя такой ощутить.
Резкие мощные толчки заполняли меня без остатка, а когда я уже готова была взорваться тысячей искр, Данте легко, словно и не было никаким связанных рук, обхватил ягодицы одной рукой, крепче прижимая к себе, а второй заставил наклонить голову и приказал:
— Смотри на меня, я хочу видеть твои глаза.
И я подчинилась. В этот миг мы разделили весь мир на двоих. И это была не только страсть, было что-то еще, что неуловимо ускользало, но ни на миг не покидало моих мыслей. Заснула я почти сразу на горячей мужской груди.
И снились мне все те же яркие голубые глаза, жаркие руки. А еще задорный мужской смех и нежные поцелуи. А потом и облака. Казалось, я воспарила к небесам.
Когда я проснулась, воспоминания тяжелым грузом бахнули по голове. А голова, странное дело, была чистая и ясная.
— Бли-ин, — протянула я и сползла с эльфа, который даже не заметил моего пробуждения. Все так же безмятежно спал.
— Что я наделала! — я зажала ладонью рот и с опаской принялась оглядываться. Мда. Беспорядок мы в процессе навели знатный. И ладно бы я ничего не помнила, так нет же. Каждый чертов миг!