Несмотря на понесённые потери и раны, они возвращались гордым победным строем и мимо царя прошли с песней. На других участках сражения, продолжавшегося три дня, великолепно дралась группа из 6 донских полков генерал-майора Петра Матвеевича Грекова, уральские полки № 3 и № 4, оренбургский полк № 3, черноморцы, полки украинских казаков.
Общее руководство казаками разных войск осуществлял оболганный французами «пьяница» Платов, удостоенный за Битву народов высшего российского ордена Андрея Первозванного.
А когда неприятеля сломили и войска Наполеона стали откатываться назад, Платов организовал общее преследование лавиной казачьих частей. Армии антинаполеонов- ской коалиции вступили во Францию.
Враг ещё жестоко отбивался, выскребал резервы, но дни владычества Бонапарта были сочтены. А 17 января кто-то из казаков опять упустил шанс стать зятем Платова. Наполеон вспоминал: «Под Бриеном я шпагой отбивался от казаков».
Казаки доблестно дрались при Ларотьере, Краоне, Лаоне, совершили глубокий рейд под Фонтенбло, наведя панику на Париж; 4 февраля отряд Платова из нескольких донских и черноморских полков подступил к сильной крепости Намюр.
Сдаться она отказалась, но Платов осадил город, начал бомбардировку из орудий своей единственной конной батареи, а ночью устроил штурм. Казаки, поднимая побольше шума, полезли на стены, подожгли ворота. И гарнизон капитулировал. Когда обезоруженные французы узнали, что атаковала их лишь горсть казаков, они были весьма раздосадованы.
Отряд А.Х. Бенкендорфа в это время освобождал Голландию и Бельгию. Будущий шеф жандармов являлся тогда отважным кавалерийским командиром и писал: «Безграничное самолюбие есть одно из отличительных свойств казаков, и я этим пользовался. В виду регулярных войск, из одного соревнования с ними, они готовы на всё, и трудно себе представить такую лихую, молодецкую атаку, как под Жюилье, когда казачий полк Жирова шёл в атаку справа, полк Сысоева слева, а два эскадрона новгородских гусар в середине…».
Донцы отряда Бенкендорфа первыми ворвались в Амстердам. А главные союзные силы шли на Париж. В штурме Монмартра 18 марта 1814 года участвовали лейб-казаки и полк И.Д. Иловайского. На следующий день Париж покорился победителям.
За героизм в войне 1812-1814 годов многие казачьи части получили коллективные награды – Георгиевские штандарты, серебряные трубы, золотые и серебряные петлицы. Казаки на два месяца расположились биваком на Елисейских Полях.
Чувствовали они себя во Франции вполне комфортно, без комплексов. Как известно, именно от них произошло французское слово «бистро» – когда казакам требовалось взять винца, они понукали хозяев кафе: «Ну-ка быстро, быстро!» К лагерю на Елисейских Полях стекались любопытные парижане и особенно парижанки. И казаки не отказывали дамочкам во внимании. Надо думать, довольно многие французы последующих поколений имели в жилах частичку казачьей крови.
Имя казаков в ту пору вообще гремело по Европе. Знаменитый прусский маршал Блюхер во время войны составил из них личный конвой. Казаков изображали на чашках, платках, гобеленах. В высшем свете появились одежда «казакин», а на балах – танец «казачок», впрочем, имеющие мало общего с казачьими нарядами и настоящим «казачком».
После взятия Гамбурга 60-летний донец Александр Землянухин из полка Сулина 9-го был послан с донесением в Англию и стал там сенсацией. Его пика, сразившая 39 французов, попала в Британский музей. В честь Земляну- хина новый английский корабль получил название «Казак».
А по окончании войны Британию посетили с визитом царь и Платов, который, по сути, затмил своего монарха. Англичане не давали атаману проезда, с криками «ура» подхватывали и несли на руках. Дом, где он остановился, осаждали тысячные толпы.
В его честь изготовлялись медали и медальоны, слагались стихи, писались портреты не только Платова, но и его коня. А из хвоста этого коня британские леди старались вырвать волосок. Наперебой приглашали в гости, на банкеты, в театры. И атаман, чтобы никого не обидеть, объезжал театры по очереди – при его появлении и публика, и актёры устраивали овации. Оксфордский универстет присвоил ему звание почётного доктора права.
Однако чрезвычайная популярность не вскружила голову Платову. Он даже и в Петербурге бывать не любил. Говорил: «Здесь всё прекрасно, но на Дону лучше, там есть всё, кроме роскоши, которая нам не нужна.
Человек, подходящий ближе к природе, сильнее привязан к своему Отечеству. Человек роскошный, не имеющий подобных чувствований, обыкновенно бывает космополит.