Через десять минут стало ясно, что численное превосходство на нашей стороне, и мы одерживаем верх. Перестреляв большую часть охраны, мы ворвались в отель и двинулись к лифту, чтобы подняться к Элвирресу.
— Какого хрена они начали стрелять? — заорал Стефан, придерживая кровоточащее плечо. — Я-то думал, щас всё тихо-мирно! Поговорим!
Я усмехнулся в ответ на его слова. Конечно, я не был конченым пессимистом, но война научила меня, что в таких делах никогда нельзя исключать возможности, что что-то может пойти не так, в любой момент.
— Наверное, нас сдал этот ниггер сучезадый, Крикет! Мудозвон ёбаный!
У лифта мы в срочном порядке устроили совет.
— Пусть те, кто ранен, едут к доктору Рену, — быстро прошептал Бакшот. — Лифт всё равно всех не уместит, так что давайте решим, кто останется на стрёме.
В итоге мы разделились – трое ниггеров отправились к доку, пятеро остались охранять вход в отель, остальные поехали к Элвирресу. В кабине нас уместилось семеро, и пока лифт, поскрипывая и трясясь на каждом этаже, тащился наверх, я чуть весь было не изошёлся от переживания.
— Негры к башенке пришли, много трупов там нашли!
Хриплый, насмешливый голос Трэя, по-ковбойски крутящего на пальце Люгер, здорово разрядил обстановку. Мы как будто все очнулись – переглядываясь между собой, мы усмехнулись и тоже стали шутить:
— Надеюсь, там не будет много беломазых! — сказал Бак, перезаряжая Винчестер, – А то патроны жалко, зараза.
— И чё у этих ребят за инструкции такие, а? — задался риторическим вопросом Стефан. — «Видишь ниггера — стреляй»?
— Поебать вообще! — сказал я. — Главное, какая наша инструкция – уложить всех мазафак.
— ...И ещё выбить инфу из Элвирреса. Он заплатит за то, что помогал убийцам родни Гасто!
Эту фразу сказал кто-то из новобранцев, коренастый негр в красном свитере, и все её горячо поддержали.
Лифт дрогнул и остановился на последнем этаже. Двери раскрылись, являя нашим глазам шикарно обставленный зал-пентхаус: персидские ковры на полу, дорогие виниловые обои и картины на стенах, окна и зеркала во всю высоту, личный кинозал, бассейн… И в ту же секунду я обомлел. И все остолбенели, увидев черное дуло пулемета, нацеленное прямо на нас.
Немецкий MG-42.
Это конец.
Пентхаус был гол – никаких укрытий, если не считать цветков в горшках. Мы были у пулеметчика на наводке, как игрушки в детском тире, как скотина, поставленная на убой.
Я не слышал, как закричали мои кореша вокруг. Не слышал, как застрочила очередь, скашивая первых двух моих товарищей. Оставалась лишь единственная вещь, которую мы могли сделать, чтобы хоть как-то спасти наши души.
— Врассыпную, живо!!! — не помня себя от ярости, заорал я.
Не иначе, как сам Господь явил нам своё чудо, но это сработало. Пулемёт на мгновение дал осечку, и этих долей секунды хватило, чтобы все бросились, кто куда, а Бак кинул в сторону пулемёта гранату. Смуглый пулемётчик, крепыш в пиджаке, дёрнулся было в сторону, но шальная пуля уложила его на месте. В ту же секунду грянул взрыв.
Пентхаус заволокло дымом и вонью горелого человеческого мяса, с потолка посыпалась крошка.
— Вперёд!!!
Все, кто мог сражаться, бросились на оставшихся в живых бандитов — добивая их из пистолетов и автоматов. Я же бросился к Бакшоту.
— Ты нахрена осколочную кинул?
— Зато, видишь… — негр хрипло рассмеялся. — Скольких мы одним махом уложили!
Плохо дело – ему оторвало руку ниже локтя. Удивляюсь, как он вообще от болевого шока не потерял сознание! Я разорвал рубашку на теле мёртвого пулеметчика, сделал жгут и быстро стал перевязывать Баку культяпку. Горячая кровь так и хлестала из раны, но я стиснул зубы и молча делал свою работу. На войне мне и не такое доводилось видеть. Оторванные человеческие ноги и руки, выжженные во время пыток глаза, развороченные внутренности, мясо… Не думал, что вновь придётся наблюдать это в мирное время.
— Что случилось?
К нам подбежал Ройси и отвернулся, не в силах наблюдать зрелище крови.
— Ко врачу его надо, живо.
Чёрт, чёрт, чёрт!… Надеюсь, Бак не умрет. Иначе я его смерть себе не прощу!
Я поднялся и напряжённым, резким шагом направился к перевёрнутой столешнице из красного дерева, возле которой валялся опрокинутый пулемёт и из-за которой доносились чьи-то стоны и хрипы. Раненым оказался тот, ради кого мы пришли сюда и потеряли нескольких товарищей – Элвиррес, толстый смуглый итальянец средних лет. Или латинос? Элвиррес вообще испанская фамилия. Он мог вполне быть и полукровкой.
— Негро путанас, — прохрипел гангстер, завидев нас. — Горите в аду, сукины дети...
— Кусок дерьма!
Я со злостью пнул гангстера, заставляя того завыть от боли и скрючиться пополам.
— Говори все, что знаешь про Кингза! — зарычал я. — Тебе всё равно недолго осталось! Так сделай же напоследок что-то хорошее!
— Да пошёл ты… Ниггер!
Гангстер выплюнул эти слова, как проклятье, и я носком кроссовка ударил его прямо по осколку в бедре. Элвиррес закричал так, что у всех присутствующих мороз прошёлся по коже:
— Сейф! В спальне! — сумели мы разобрать между его криками и стоном. — Пароль — на портрете Кингза, в зале... Я больше ничего не знаю!
С этими словами Элвиррес окончательно потерял сознание – по всей видимости, навсегда.
— Собаке — собачья смерть. — мрачно заметил кто-то, и мы быстро побежали в соседнюю залу.
Найти портрет Кингза не составило особенного труда – огромный, изображающий главаря мафии в полный рост, он висел над столом с принадлежностями. Признаться, мы поразились стати Кингза. Он был настоящим громилой, высотой в шесть с половиной футов ростом, если не больше. Лицо его было бледным, словно выточенным из фарфора, из-под элегантной фетровой шляпы на лоб его падали седые пряди. Белый костюм довершал впечатление – золотые запонки, бриллиантовая пряжка под галстук.
Развернув картину, мы торопливо переписали пароль в блокнот, что захватил Ройси, и пошли в спальню. Кто-то включил телевизор. По основному каналу транслировалась передача, где полноватый ведущий в пиджаке приятным, но твёрдым баритоном расписывал весь ужас, который таила в себе Красная Угроза.
«Долгое время нас заставляли наивно полагать, что Советский Союз – наш верный друг. Но так ли это на самом деле? Что дорого нашему сердцу? Свобода и демократия — вот наш идеал, вот идеал для всего человечества! Но есть ли свобода и демократия в Советском Союзе? Нет! Зато есть коммунизм, трудовые лагеря, где практикуются пытки и издевательства над собственными же согражданами, подавление личности через радио, телевидение, газеты! Хитрым обманом и ложью Красная угроза ползёт по планете, захватывая всё больше стран – Чехословакию, Северную Корею, Китай, Восточную Германию… Как скоро наступит наш черёд?»
На мгновение я замер, не веря собственным ушам. Куда только катится мир?! Я всё ещё прекрасно помню, как во время войны нам доводилось оказывать помощь советским партизанам-диверсантам. Фрицы были нашим общим врагом. Сталина мы звали ласково – «Дядя Джо»… А теперь мы с Советами враги. Очень надеюсь, что политика не повлияет на нашу повседневную жизнь.
В спальне было темнее ночи. Я пошарил по стене рукой и включил освещение.
Мягкий, приглушённый свет явил нам роскошно обставленную спальню: светлый ковролин, такой мягкий, что звук буквально тонул в нём, а ботинки пружинили; узорчатые обои; кровать с красным покрывалом и подушки в форме сердец… Такое ощущение, будто тут не суровый гангстер жил, а молодожены, которые готовились к самой запоминающейся в своей жизни первой брачной ночи!.
Сейф мы отыскали не сразу. Лишь небольшой бугорок на ковролине и едва заметный шов выдали его местоположение.
Открыв сейф той комбинацией, что была портрете, мы услышали тихий хлопок, и в ту же секунду комнату заполнил газ, от которого всех резко потянуло в сон…