Сердце моё обливалось кровью. Третий круг я уже наворачивал по кварталу, но даже не замечал этого – в глазах моих стояли слёзы, и страшные картины войны, которые довелось когда-то видеть и мне самому, обрывками проносились в памяти.
— Знаешь… — мой голос раздался неожиданно хрипло. — Ты не переживай. Главное, что всё это позади…
— Если бы не ты, Гус, — тихо отозвалась Мэри. — Не видать бы мне больше свободы.
Я стиснул зубы.
Машина наша мягко притормозила, и я глухо бросил:
— Ну, вот мы и дома…
…Наскоро состряпав кой-какой ужин, я извинился перед Мэри, а сам отлучился в чулан – мне позарез нужно было срочно успокоиться, к тому же, я хотел порадовать свою гостью бутылкой доброго виски двадцатилетней выдержки, которую я припрятал на особенный случай. Сегодня как раз был такой.
Вернувшись на кухню, я застал Мэри с абсолютно чистой тарелкой – вся еда, что была выложена на ней, была съедена до последней крошки.
— Прости, нас почти не кормили все эти дни…
— Ты что, не надо извиняться! У меня ещё сэндвичи… вот… — я неловко хлопотал у холодильника, выгребая всё, что было внутри – сыр, яйца, пару подсохших корок хлеба и даже сухари к пиву.
Накормив и напоив до отвала Мэри, я решил выпить сам. Виски ударило мне в голову после первого же шота – реальность поплыла, стала приглушённой и неявной, словно мутная вода. Разговаривая, мы с Мэри переместились в район дивана – девушка потом ещё долго плакала, уронив голову мне на грудь и пьяно вытирая слёзы, делясь такими подробностями из своей жизни, которые ни один человек на ясную голову не осмелился бы произнести вслух. Она что-то лепетала о благодарности, о награде, и вдруг я ощутил на своих губах её поцелуй – солёный и влажный от слёз.
Мы занимались с Мэри любовью – долго, исступлённо, после чего обессиленно рухнули на диван и сразу же отключились. Я сам не заметил, как веки мои смежились, сознание провалилось в небытие, и я уснул.
====== Глава XVI “Мэри” ======
Глава XVI. Мэри
Я лежал на диване в гостиной и ловил себя на мысли, что сейчас, в эту самую минуту я абсолютно счастлив. Это было странно, ведь, казалось бы, совсем недавно я потерял семью и лучшего товарища, а последнее время вёл войну с целой бандой, и меня нередко терзали угрызения совести, что я сам ничем не лучше тех бандитов, с которыми воюю. Однако врать я себе не умел, да и не мог отрицать того факта, что было на самом деле – я был счастлив. Более того, мне казалось, будто вместо семьи, которую я потерял, я обрёл новую. Заново обрёл родного человека.
Мэри.
Она лежала рядом со мной на диване, доверчиво уткнувшись в моё плечо худеньким личиком с пухлыми губами, чуть вздёрнутым носиком и копной пышных кучеряшек. Мы вместе, не отрываясь и молча, смотрели телевизор.
Это было невероятно. У меня в жизни никогда не было не то что телевизора – многих вещей, куда более дешёвых и необходимых в хозяйстве! Но я купил его в одночасье, сам не зная, зачем – наверное для того, чтобы порадовать Мэри. Телевизор был дорогой. Он стоил целое баснословное состояние – добротный автомобиль новейшей сборки и то обошёлся бы мне дешевле, чем это чудо техники со здоровенным корпусом и маленьким кинескопом. Конечно, он был не настолько крут, как личный кинозал, который я мельком как-то раз увидал у Эльвирреза, но тоже ничего.
По экрану мелькали картины времён Первой Мировой. Мозг на автомате отметил, что всего полчаса назад в эфире показывали балет, но тут же эта мысль ушла, уступив место другой, более захватывающей меня.
Чувство, испытываемое мною в эту самую минуту, было столь ново, столь непривычно, что я пребывал в растерянности, и в то же время в каком-то томительном и необычайно приятном состоянии. С одной стороны, я, пожалуй, сглупил. Странно было пускать к себе незнакомую бабу чуть ли не с улицы и показывать ей нычку с деньгами. Правда, я всё же потом перестраховался и поспрашивал старожилов с района. И действительно, оказалось, что лет шестнадцать назад был такой негр, которого преследовали, и он свалил из Штатов куда-то в Европу. Словами не передать, какую радость и облегчение я испытал – получается, Мэри меня и впрямь не обманула!..
— Гус!..
Я вздрогнул, разом возвращаясь из всех своих дум к реальности, и столкнулся взглядом с Мэри. Она улыбалась, глядя на меня своими большими и чистыми глазами, и в глубине их я как будто разглядел игривую, лукавую искорку.
— Знаешь, я тут тебя спросить хотела…
— О чём?
— Только не сердись! — тут она заливисто, колокольчиком рассмеялась, и сердце моё вновь сладко и томительно сжалось. Вот ведь хитрая! Как я вообще могу на неё сердиться?..
— Ты научишь меня обращаться с пистолетом?
Услышав это, я аж ушам своим не поверил. Вот уж никак не ожидал подобного вопроса!
— Зачем?..
— Разве ты не хочешь, чтоб я могла постоять за себя?
— Но зачем, если рядом всегда есть я?
— Ты прав, Гус, — Мэри глядела на меня по-прежнему мягко и ласково, но я чувствовал – так просто она не сдастся. — И не прав. Ты со мной рядом не всегда, это во-первых. Даже не думай отпираться! А во-вторых, что будет, если ты попадёшь в беду сам? Кто защитит тебя?
— Вот ещё, глупости!
— И вовсе не глупости!
— Баба – и с оружием!
Мэри неподдельно удивилась:
— А почему тебя это удивляет? Между прочим, на войне, в которой ты участвовал, сражались лётчицы и снайперши!
— Враки это всё! Такие байки говорили про советскую армию, и то – ни одного бойца-женщину я среди них не видел, сколько служил!
— Раз ты их не видел, это не значит, что их не было совсем! — парировала Мэри. — Моим соседом, когда я жила во Франции, был советский эмигрант, и я знала его сестру. Так вот, когда началась война, она ушла на фронт, записалась в ряды снайперов и убила полтора десятка фрицев!
— Похоже, мне придётся тебе уступить! — я со смехом поднял ладони. — Переубедила!
Глаза у Мэри так и заблестели:
— Правда?
— Конечно! Сейчас поедем, что ли?
— Прям так сразу?!
— А чего тянуть? Есть тут один склад неподалёку, там можно пострелять.
— Оу-е! — девушка довольно завизжала и бросилась мне на шею. — Спасибо, Гус! Это будет круто!..
…Наскоро одевшись, я задержался в прихожей у зеркала и невольно залюбовался – в отражении было видно, как Мэри подхватила кремового цвета пальто и кокетливо поправила на себе изящную дамскую шляпку с блёсткой. И то, и другое я купил ей на днях. Я сам тоже приоделся, Мэри под стать – красный свитер, чёрная куртка, небрежно накинутая поверх, и серые отутюженные брюки. Куртку я специально застёгивать не стал – чтобы был виден цвет, определяющий нашу банду.
Покинув квартиру и заперев за собою дверь на ключ, мы с Мэри вышли на лестничную площадку и там столкнулись с десятилетним пацаном, сынишкой моих соседей. Приветливо помахав ему, мы зашагали дальше, по лестнице вниз.
— Так чисто здесь у вас! — вдруг неожиданно заметила Мэри, глядя себе под ноги.
— Да, — подтвердил я. — Недавно распорядился, чтобы подмели немного в подъезде. Терпеть ненавижу бардак!
— А что, у вас городская служба не убирает разве?
— Нет, перестали.
— Почему?
— Несколько месяцев назад в новостях писали, что у нас в штате приняли какой-то долбанутый закон, который отменил уборку за счёт государства в ниггерских гетто.
— Совсем? — изумилась Мэри.
Я кивнул.
— Да. Теперь жильцы должны оплачивать уборку отдельно.