— Ты не знаешь, о чём говоришь.
— Он отдал свою душу, чтобы вновь всех спасти. Он был лучшим Хранителем, лучшим Героем, что видел Гео… И лучшим среди всех людей, что я знала. И я уверена, что даже твои слова он предугадал заранее. Наверно, и мои тоже. Поэтому нет, Палач. Джон не ушёл. Он всё ещё здесь. Иначе ты бы здесь не стоял.
— Жалкое зрелище…
Алое пламя вспыхнуло в пустых глазницах черепа, что стал моим лицом. Я должен был сделать то, что намеревался. Иначе бог Жизни и дальше будет давать Ренегатам силу с помощью фрески Вопросов. Иначе появятся новые Судьи и новые Хранители, что разочаруются в балансе. И новые миры, новые люди и новые весы. Вселенной будет лучше, если он прекратит свою деятельность, сея чистый хаос. У меня есть сила, чтобы остановить его.
Но я не могу убить всего лишь одну жалкую девчонку. Почему?
— Даже Анна не сумела выдержать груз, что ты несёшь, — улыбнулась Немезида. — Тем не менее, она попыталась уберечь Джона от превращения в тебя. Её душа не подошла… Ведь души Хранителей слишком похожи. Спросишь, откуда я знаю, Палач? Диана рассказала, прямо перед тем, как умереть. Её последние слова, не прозвучавшие вслух. Бог Жизни знал, что Хранители, ставшие Ренегатами, могут попробовать обмануть фреску Вопросов, спрятав одно естество — в другом. Поэтому план Первой Хранительницы не сработал. Нужна другая, совершенно отличающаяся от тех двух…
— Стой. Не приближайся.
Шаг. Шаг. Ещё один. Я невольно отступил, коса же рухнула с тихим лязгом. Немезида уверенно шла вперёд, глядя прямо на меня. Фиолетовая волна по щелчку погасила пламя Палача, заставив меня… Испугаться.
— Душа простого человека, творения двух братьев — бога Жизни и бога Смерти. То, что сотворено вместе с его родичем, неподвластно божеству, создавшему Хранителей.
Когда я понял, что отступать больше некуда, я остановился, опустив голову вниз, глядя на подошедшую уже в упор Немезиду. Безумная решительность девушки победила. Если сейчас сбежать, то прошлое так и останется глубоко внутри. Сейчас или никогда.
— Ты совершаешь ошибку, архимаг.
— Я делаю то, что хочу.
— Ренегаты вновь будут появляться. Обретать силу, сравнимую с самим богом Жизни. Рано или поздно они придут в твой мир, и тогда ты заплатишь за то, что хочешь сделать сейчас.
— Мы справимся. Все вместе. Может, так и суждено… Хотя, что ты знаешь о судьбе, Палач.
— Я…
— Джон всегда всех спасал. Он был справедливейшим человеком среди всех. И вот она, грустная правда жизни. Ты спасаешь целые миры, жертвуешь последним, что имеешь. Ты отдаёшь всё, без остатка, не требуя ничего взамен. Но в конце концов… Кто же спасёт тебя?
Тёмное одеяние вестника погибели опало пеплом, и я закашлялся, пытаясь протереть глаза, в которые попал мусор. Всё тело болело, а внутри царствовало натуральное землетрясение. Казалось, что почва уходит из-под ног, и я рухнул, не в силах удержаться. Все мысли плясали под бешеное биение сердца, адреналин ударял изо всех сил, а пепел вдруг закружился, заставив едва открывшего зенки меня вновь зажмуриться. Всё барахталось и полыхало, я закричал, чтобы хоть на мгновение унять бурю в душе. В душе, которую мне подарили. Да, люди слабы. Мелочны, жестоки, грубы и бесчувственны…
Но пока среди них остаются те, кто готов отдать свою жизнь за другого, они будут достойны дара жизни. Так было, так есть, и так останется, покуда я дышу.
Серые облака сошлись, закрывая чёрное солнце.
И тогда, в миг проблеска, посмотрев вперёд, в брешь пепельного танца, чтобы увидеть там улыбающуюся Немезиду. Пара ярких фиолетовых глаз мигнула и погасла, унося в вихрь и образ архимага. В памяти болезненно отозвались самые ранние воспоминания, ещё школьные годы, когда я был простым парнишкой, со своими мечтами и надеждами. Моя первая любовь, девушка с редчайшим цветом глаз. Цвета сирени… Вот и не верь после такого в судьбу.
— Нем… Нет…
Лишь помятая остроугольная шляпа с широкими полями осталась на земле, словно глупое напоминание о ещё мгновение назад живом человеке. Видимо, люди совсем не могут без своего естества. Без него они просто умирают, оставляя после себя лишь память. В отличие от Хранителей, сосудов для души, они — это сама душа.
Интересно, почему..?
Вихрь пепла и не думал останавливаться. Я зашёлся в приступе кашля, стараясь хотя бы встать на ноги. Невольно вновь взглянул вперёд, и заметил там ещё одно знакомое лицо. Пламенная копна волос танцевала вместе с пеплом, а Розалия мягко улыбалась, смотря на меня. Я вздрогнул, опять попытавшись подняться.