— А? — выгнул я бровь.
— У тебя были родители?
— Не-а, — отрицательно помотал я головой. — Я сирота. Вырастили люди с Чёрного Рынка и мой приёмный отец-кузнец.
— Тяжело, наверное, жить без семьи? — вздохнула жрица церкви.
— Всё познаётся в сравнении, — вдруг проронил я некую несвойственную подростку лет семнадцати фразу. Ну, что сказано, то сказано. — Было б с чем сравнивать.
— Как? А как же друзья? Ровесники? — Тсу даже посмотрела в мои смеющиеся глаза. Не знаю, что она там увидела, но разговор плавно сошёл на нет. — Понятно…
— Даже у ассасинов есть учителя, их ровесники, священнослужители… — произнёс я. — А я никогда не был ни к кому привязан, Тсу. Так уж сложилось.
— Прости…
— За что? — искренне удивился я.
— За то, что была груба с тобой, — ответила Тсу. — И да, я извиняюсь вновь, потому что не знала, что заставило такого молодого парня работать в Чёрном Рынке.
Я лишь махнул рукой.
— Забыли. Все ошибаются.
Нас окликнули спереди.
— Э-эй, ребята! Там застава! На мосту! Стражи, правда, не видно!
Мы кивнули друг другу и ускорились, через минуту нагнав Криса. На нашей стороне моста действительно стояло подобие каменного домика, схожего с КПП по всей стране, но слишком уж он выглядел… Заброшенным? Словно никто тут никого уже лет десять так не проверял на наличие запрещённой магии или оружия.
Герой уже спешился, легкой походкой направившись к зданию. Мы поступили также, стараясь догнать парня прежде, чем он совершит что-то глупое. Ловушка это или просто пугающее своей тишиной место, мы пока не знали. Но факт есть факт — осторожность не помешает.
Дверь открылась без сюрпризов, хотя Крис явно напрягся. Как и мы с Тсу, задержав руки на клинках. Внутри было пусто — ни мебели, ничего. Даже полки были свинчены и куда-то перенесены: на стенах остались тёмные следы. С одной стороны, довольно понятная ситуация. Мол, пост давно оставили, а на месте нет и следа пребывания человека в течение последних лет пяти. Растения уже успели прорасти сквозь трещины в конструкции. Даже запах не выдавал вероятную опасность. Вывод — опасности нет.
Это с одной стороны. Однако…
Свинтили и вынесли никому не нужные гнилые полки? Зачем? Заняться было нечем? Белый лист бумаги не выглядит подозрительно, если на нём есть пара капель чёрной краски. Идеально белый лист — и сразу чувствуется подстава.
— Ну, тут вроде чисто… — проронил Крис.
Свист за окном. Точнее, за проёмом, когда-то им бывшим.
— Ложись! — только и успел заорать я, бросаясь вперёд и накрывая собой жрицу вместе с Героем. На месте головы последнего торчал кинжал. И ладно, кинжал и кинжал.
Белая птица на красном фоне только чересчур сильно выделялась.
— Тсу, какого хера! — очень громким шёпотом возмутился я.
Мы поднялись, прижались к стене, стараясь избегать обоих «окон».
Жрица выглядела растерянной. Конечно, когда твоего подопечного едва не прибил кто-то из своих, это сильно ударит по восприятию ситуации. Но стоит отдать девушке должное — она быстро пришла в себя, нахмурилась и выхватила кинжал. Мы с Крисом повторили её жест.
— Я пойду первой. Если что, бегите, — начала она. — Это ассассин, я смогу договориться. Если же нет…
Здесь она с мрачным видом покачала головой.
Крис кивнул.
— Тяжело представить человека, что расправился с убийцей церкви, — хмыкнул он. Ага, едва ли не лучшие в своём деле, не спорю. Наёмники с юга или регулярная армия Асцаин могли только завистливо слушать слухи об их деяниях.
— Рада, что вы это понимаете. На счёт три, — проговорила она, прижимаясь к косяку. Мы встали рядом, ухватившись за краешек двери. — Три!
Она исчезла в одно мгновение, оставив нам лишь возможность обратиться в слух, дабы узнать, что происходило на улице. Далее шёл диалог.
— Вивид! — растерянно проговорила Тсу. — Что ты здесь делаешь?
Голос у жрицы стал неожиданно тёплый. Видимо, старые знакомые. Мы с Крисом облегчённо вздохнули.
Однако ответ, что она получила, заставил нас с Героем только крепче сжать своё оружие.
— Церковь отменяет приказ, Тсу, — ровным, безэмоциональным тоном сказали девушке. — Необходимо уничтожить проклятого Героя. Ритуал призыва был осквернён, и…
— Этого не может быть! — всё ещё не веря в происходящее, воскликнула жрица церкви. — Почему меня никто не предупредил?!
— Потому что тебя тоже… — вот здесь говорящий вздохнул. — Тебя тоже приказали убрать. Извини.
Вот только судя по тону, человеку было ни капли не жаль. Или это мне так показалось, потому что эмпатия у среднестатистического человека развита… Не развита, если честно. Поэтому нотки, что я уловил, могли означать что-то совершенно иное.