— Они, кстати, все очень тихие.
— Если будут шуметь, их накажут.
— Ясно.
Либо их всех хорошо обучили, либо торговец попросту скрывал от меня неприрученных.
Человекоящер наверняка полезен в бою, но больше ни на что не годится.
— Почему за среднюю так дёшево?
Представительница енотовидных, если точнее, тануки.
Она худая и сильно напугана, но видно, что девочка. Конечно, её лицо не идеально, но...
Столь похожую на человека девочку можно было определить в ценовую категорию и повыше.
— Еноты несколько уступают остальным в эстетическом плане. Если бы она была лисой, можно было бы продать по хорошей цене без проблем.
— Ясно...
Скидка за то, что не подходит...
— Внешность ниже среднего, панические атаки по ночам, в общем, мне неохота возиться.
— Выходит, она самая нормальная среди этих безнадежных?
— Вот это да, это вы очень точно подметили.
Не подходит для труда, в отличие от остальных.
А ещё её уровень был самым низким.
Трудно решить, кто из этих трёх лучше.
Мы встретились глазами.
И тогда в глубине души что-то взвилось.
Точно же. Она девочка, того же пола, что и та сука.
Глядя в её испуганные глаза, я чувствую сильное желание обладать властью над ней.
Будет так хорошо представлять, будто я поработил ту женщину.
И даже если она умрет, меня это только обрадует.
— Я покупаю этого раба, по центру.
— Очень приятно видеть вашу зловещую ухмылку.
Рабовладелец достал ключ, выпустил девочку-енота из клетки и пристегнул к поводку.
— Хи-и!!
Глядя на перепуганную девочку, я чувствовал удовлетворение.
Стоит представить себе ту женщину с таким же выражением лица, как сразу становится намного приятнее на душе.
Работорговец пошел обратно той же дорогой, ведя за собой девочку на цепи, и вышел на открытую площадку внутри шатра, где приказал кому-то подать ему горшок с чернилами.
Затем он налил немного в небольшое блюдце и поднёс его ко мне.
— Господин Герой, пожалуйста, поделитесь своей кровью. Тогда ритуал будет завершен, и эта рабыня станет вашей.
— Будет сделано.
Я взял рабочий нож и немного надрезал палец.
Если кто-то попытается нанести мне удар, Щит отреагирует. Но это правило не действует, если я сам наношу себе рану.
Кроме того, это произошло не в бою. Поэтому щит и не возмущался.
Я подождал, пока потечёт кровь, и уронил несколько капель в блюдце.
Тогда торговец окунул кисть в чернила, спустил надетое на девочку покрывало до пояса и подкрасил клеймо, нарисованное на ее груди.
— АААААААААААА!!!
Рабское клеймо начало светиться, а в моём окне статуса появилась иконка.
[Приобретён раб]
Появилось сообщение с условиями договора.
Огромное количество условий.
Я просмотрел его, а затем установил наказание в виде острой мучительной боли за проступки вроде позднего подъёма, попытки нападения и неподчинения приказам.
Затем я проверил иконку настроек группы, которая загорелась вместе с иконкой раба, но вела в другую директиву.
Поскольку её имя было неизвестно, там значилось «Раб А».
Похоже, я могу изменять настройки по своему желанию. Потом пересмотрю их.
— Теперь этот раб ваш, господин Легендарный Герой. Теперь попрошу оплату.
— Конечно.
Я передал ему 31-у серебряную монету.
— Тут одна лишняя.
— Это за ритуал. Ты ведь всё равно собирался потребовать за него, или я не прав?
— ... Вы очень проницательны.
Так я могу с чистой совестью сказать, что уже все оплатил, и ему будет сложнее возмущаться.
А что мне делать, если он решит потребовать больше?
— Что ж, тогда это всё. Вдобавок, мы немного подчистили склад.
— Кстати, сколько ты собирался взять за ритуал?
— Ха-ха, эта услуга включена в те 30 серебряных.
— Что-то я сомневаюсь.
Работорговец захихикал, я усмехнулся в ответ.
— К вам, прямо, не подберешься.
— Можешь говорить все, что вздумается.
— С нетерпением ждём вашего следующего визита.
— Ага.
Приказав пошатывающейся на ногах рабыне не отставать, я вышел наружу.
Та с обречённым видом подчинилась.
— Ну что, скажи мне свое имя, что ли.
— Кхе...
Она отвернулась, отказываясь отвечать.
Глупо с её стороны.
Раб не подчинился, наказание постигло её даже без моего участия.
— А-, Угххххххххх...
Мучаясь от боли девочка сжалась в комок.
— Ну же, говори имя.
— Р-Рафталия... Кхе-кхе!
— Рафталия? Ладно, пойдём.
Как только она произнесла своё имя, боль прекратилась, и Рафталия снова могла дышать.