— А?
Виндия уставилась на Гаэлиона полным гнева взглядом.
— Куда делись остатки Гаэлиона и отца, которые я только что ощущала?!
Она вне себя от гнева, хотя только что умоляла дракона в слезах.
Я ещё раз посмотрел на огромного дракона, которым стал Гаэлион.
Его тело становилось из чёрного фиолетовым, чёрная жижа постепенно исчезала.
— Надо же… девочка меня всё-таки заметила.
Теперь и я посмотрел дракону в глаза.
Я бы решил, что с нами разговаривает приёмный отец Виндии, но по лицу Виндии видно, что это не так.
Первым делом нужно выяснить, что за враг перед нами.
Хотя… я уже слышал его голос.
Это он шептал мне перед тем, как я применил Олл Сакрифайс Ауру.
— Кто ты?! — спросил я как можно более грозным голосом.
Дракон горделиво выпятил грудь и окинул нас презрительным взглядом.
— Хм… что же, представлюсь, — тихо произнес дракон, положил лапу на грудь и величаво поклонился. — Аз есмь Император Драконов не от мира сего… Иные называют меня Магическим Драконом. Аз есмь царь всея монстров. Помнишь ли ты меня, Герой Щита?
Мне вспомнились события из мира Кидзуны.
И то, что слова “магический дракон” встречаются в названиях нашего с Рафталией излюбленного оружия.
Итак, Магический Дракон задал мне вопрос. Возможно, мы сможем договориться.
— Да… Если я правильно помню, ты как-то пытался захватить власть над миром Кидзуны. Только Кидзуна и её друзья тебя одолели.
Дракон кивнул.
— Отрадно, что ты помнишь. Именно. Группа Героя Охоты поставила крест на моих амбициях.
— И почему ты теперь здесь?
— Ха… Не криви душой, Герой Щита. Неужели ты не знаешь ответа?
...Есть у меня одно неприятное предчувствие.
Когда Ромина создавала Берберский Доспех, она вставила в него ядро Императора Драконов, в котором смешала ядра Гнилого и Магического драконов. Судя по происходящему с Гаэлионом и по словам Рато и Виндии, Император Драконов заразил сознание Гаэлиона.
В конечном счёте тот осколок ядра Магического Дракона может полностью захватить контроль над Гаэлионом.
— Хочешь сказать, ты завладел телом Гаэлиона через ядро в моём Щите и доспехе?
— Ты очень догадливый, Герой Щита.
— И что дальше? Я так понимаю, ты не из благих побуждений подавил волю моего свихнувшегося дракончика?
— Блестящая догадка. Наконец-то у меня появилось своё собственное тело. С чего я стану его отдавать?
Кажется, дружить он с нами не собирается.
И поэтому может оказаться ещё более опасным противником, чем свихнувшийся питомец.
— Где Фиро-тян?! Немедленно верни её! — выкрикнула Мелти, выскакивая вперёд.
— А-а, ты о монстре, которого вы называете Филориалом?
Грудь дракона надулась и порвалась.
Внутри я увидел Фиро, связанную щупальцами по ногам и крыльям. Дракон будто превратил её в свой орган. Щупальца пульсировали, словно сосуды у сердца.
И каждый раз, когда “сердце” стучало, Фиро стонала.
Щупальца светились и будто что-то вытягивали из неё.
— Кх… у-у…
— Фиро-тян!
Мелти и шагу ступить не успела, как Магический Дракон тихочтением применил заклинание. Земля перед Мелти испустила зловещий свет.
— Берегись!
Я дёрнул Мелти назад.
Кажется, Дракон собирался её просто припугнуть, но Мелти так резко бросилась вперёд, что чуть не попалась.
— Наофуми! Отпусти! Там же Фиро-тян!
— Остынь! Вряд ли твои безумные прыжки уговорят его отдать её.
Дракон положил лапу на грудь, будто соглашаясь.
— У-у… Мел-тян, господин-сама… спасите… — обратилась к нам Фиро, приоткрыв глаза.
Увы, Магический Дракон вовсе не собирался её возвращать и даже чуть улыбнулся.
— Ещё одна блестящая догадка. С чего я стану отдавать жертву, питающую меня силой?
— Не-ет… у-у…
Фиро вновь исчезла в груди дракона.
— Фиро-тян! — Мелти тщетно тянула руку.
Я держал её и не сводил глаз с Магического Дракона.
— Но ты должен понимать, что мы не уйдём отсюда с пустыми руками.
— Конечно. Более того, я и сам не собираюсь вас просто так отпускать. Как насчёт… сделки?
— ...Что ты предлагаешь?
Как правило, в таких условиях хороших сделок не предлагают.
Драконы, скажем, обожают предлагать “полмира в обмен на помощь мне”.
А потом предают всех, кто согласился.
Тем не менее, если противник согласен вести переговоры, его стоит выслушать.
— Я жажду править миром. Как смеют слабые, не ведающие истины, своенравные людишки вершить судьбу мира?
— Какое распространённое клише. Дальше ты, наверное, заявишь, что люди не должны владеть миром?
До чего же стереотипно. Я даже вздох не удержал.