— Я польщена вашим беспокойством, но, разумеется, мы читали эдикты. А вы, кстати, уже заметили, что это за монстр? — спросила Садина, показывая на ошейник-сименаву Гаэлиона.
— Это… сородич Аквадракона?! Прошу извинить!
Чиновница и её свита быстро удалились.
— Кюа-а-а-а?
После её исчезновения люди зааплодировали.
Что это было?
— Наофуми-тян, Рафталия-тян, здесь слишком людно. Нам лучше отойти.
— Д-да уж.
— Х-хорошо.
— Оп, — вдруг в Рафталию врезался один из мужчин, сыпавших оскорбления в спину чиновницы.
На вид ему ближе к сорока. Уши собачьи, но он не похож ни на Кил, ни на Виндию. Он отличается от них примерно так же, как Рафталия отличается от енотообразных. Наверное, какая-то местная раса.
— Ох, юная леди, вы в порядке? — он поймал Рафталию, которая от удара чуть не грохнулась.
— А, да. В порядке… так что отпустите меня!
Рафталия резко отмахнулась от рук незнакомца.
— Ну что вы, юная леди, это ведь такая приятная встреча. Не хотите выпить со мной чаю?
— Эй, ты...
Он явно подкатывает к Рафталии. Я встал между ними и заговорил как можно более суровым голосом:
— Она со мной, так что подкатывай к кому-нибудь ещё. А лучше подумай-ка о своём возрасте.
Если учесть настоящий возраст Рафталии, то он ей в отцы годится. Хотя полулюди взрослеют быстро, стареют они не быстрее людей — Садина тому пример. Даже невооружённым глазом видно, что они друг другу по возрасту не подходят. Хотя, я не удивлюсь, если в этом мире браки с разницей в возрасте — обычное дело.
— О-хо-хо, давно хотел развлечься в несколько парней и одну девушку.
Та-ак…
— О-о? От таких шуточек я могу и разозлиться, — Садина посмотрела на незнакомца, буквально искря глазами. — Мы немного спешим, так что до свидания.
Садина широко улыбнулась, но мужик не захотел отступать и пожал ей руку.
— Какая приятная встреча. Вы тоже прелесть как хороши собой. Похоже, сегодня мой день. Даже не думал, что увижу сегодня столько красоток!
Мотоясу. Ну один в один. Хотя, настоящий Мотоясу нынче помешался на Фиро. Значит, этот будет Мотоясу-2.
— Не желаете со мной выпить?
И даже этим он похож на него.
— Прошу прощения, но я не смогу. У меня уже есть парень, — сказала Садина, крепко сжала руку мужика и послала в неё молнии. — Цвайт Тандерболт.
— Агхьяа-а-а-а-а!
Незнакомец выгнулся дугой и упал на землю, слегка закопченный.
— Шаловливые нынче девчонки, ха-ха-ха… — сказал он и отключился.
Да уж, оба хороши — и он, и Садина.
— Ну что, идём? — спросила Садина.
— Ага…
Эй, чиновница. Мы тут человека током ударили, не хочешь нас хотя бы отругать?
Я видел, что она с досадой смотрит на нас… но держится в стороне.
Я удивился и пошёл за Садиной, которая повела нас к маяку безлюдными тропами.
Глава 13. Мятежники Кутенро
— Ну? Что это было?
Почему на нас чуть не наехали после того, как мы помогли прикончить монстра, атаковавшего мирных жителей?
— Судя по всему, местный правитель… она же повелительница, выпустила новый эдикт с требованием бережно относиться ко всему живому. Любого, убившего монстра или животное, ждёт суровое наказание.
— А? Местный аналог указа о жалости к живому6?
Что ещё за идиотские законы эпохи Эдо? И эта страна по ним живёт? Ну не дураки ли?
— В твоём мире тоже такое есть, Наофуми-тян?
— В моём мире это было в далёком прошлом. Но да, был один сёгун… в смысле, король, который в своё время наломал дров.
Теперь стало ясно, почему Садина приказала именно Гаэлиону добить осу. Получается, горожан бы за убийство монстра наказали. Однако, Гаэлион, будучи драконом — следовательно, монстром — может убивать безнаказанно.
— Вот и пригодилось украшение, которое подарил ему великий Аквадракон.
— Это что же, союзников Аквадракона вообще не наказывают?
— На самом деле, я не знала, сработает ли.
— Кюа-а-а, — Гаэлион сел мне на плечо, довольный тем, что принёс пользу.
— Скорее всего, за убийство прирученным монстром накажут хозяина.
— Поэтому мы делаем вид, что он дикий, к тому же служащий Аквадракону?
Похоже, Аквадракона в этой стране очень уважают. Уверен, “повелительница” главнее, но чиновники всё равно решили перестраховаться и не наживать проблем себе на голову. Тем более что сам Аквадракон тоже наверняка попадает под указ, так что там сложилась, как говорится, юридически неоднозначная ситуация.
— Да. Грубая уловка, но работает, поскольку Гаэлион-тян — дракон.
— Это я-то кому-то прислуживаю? Какое унижение.
О, Гаэлион-отец проснулся.
— У тебя, если что, два хозяина: я и Виндия.
— Кх…
И по крайней мере Гаэлион-ребёнок с этим согласен.
— Мне до сих пор не верится, что здесь такой ужасный закон, — вставила Рафталия.
— Зато теперь понятно, почему они так серьёзно относятся к притязаниям Рафталии на титул повелительницы.
Правители, уверенные в своём положении, таких дурацких законов не издают. Неудивительно, что местная верхушка так всполошилась, когда девушка с королевской кровью вдруг надела королевскую одежду. Как поведут себя жители с такими правителями? Да примерно так же, как я.
— Кажется, теперь я понимаю, каково вам пришлось, Наофуми-сама.
— Добро пожаловать в мой мир.
Я прекрасно понимаю страдания Рафталии. Правда, я с такими сложностями обычно справляюсь при помощи силы Щита.
— В любом случае, это нам на руку. Если правильно разыграем карты, то с лёгкостью устроим переворот.
Как нетрудно понять из слов Садины, эдикт появился недавно. Далее, жители им явно недовольны. Глупого сёгуна… тьфу, короля нетрудно будет стащить с трона.
— О? У тебя появился план, Наофуми-тян?
— Типа того. Но в самую первую очередь мы всё равно должны открыть проход кораблю с Фиро, Ицуки и так далее.
Мы уже приблизились к маяку и приготовились к штурму. Ну, что… нападения убийц меня в последнее время совсем достали. Почувствуйте теперь себя на моём месте!
“Сейчас я вам тут устрою кавардак”, — подумал я, приближаясь к маяку, и вдруг кое-что заметил.
Оказывается, маяк — это просто деревянные подпорки, поддерживающие высокую светосакуру.
— Мы что, должны сжечь маяк?
— Нет, — ответил Гаэлион. — Нужно одолеть стражу и подключиться к светосакуре силой земли.
— Ты уверен?
— Да.
Гм-м…
Пока я думал, появился какой-то тип в доспехах самурая и побежал к нам в подворотню, из которой мы смотрели на маяк. Вот дерьмо… неужели он по наводке от чиновницы?
— Делаем равнодушные лица и быстрым шагом отступаем, Рафталия готовит камуфляжное заклинание.
— Есть!
— О-о… да, тут не пробиться.
— Мы могли бы быстро сломать маяк, а потом улететь на мне, но…
В задумке Гаэлиона всё хорошо, но нас ведь могут сбить. Идти на прорыв нужно ночью, а пока ищем путь отступления.
Вскоре Рафталия дочитала магию камуфляжа.
— Я включу её после следующего поворота.
— Ага.
Мы быстро свернули за угол, и Рафталия применила заклинание:
— Олл Цвайт Хайд Мираж!
Магия мягко окутала нас. Скорее всего, мы исчезли.
Самурай свернул за угол, увидел, что мы пропали, и заозирался по сторонам. Отлично, осталось подловить момент и уйти незамеченными…
— Пожалуйста, покажите себя! Я вам не враг!
Вдруг самурай упал на колени. Мы немного отступили, чтобы можно было говорить шёпотом. Самурай не отреагировал — остался сидеть на коленях и прижимать лоб к земле.
— Что думаете?
— Э-э… честно, не знаю, — призналась Рафталия.
— Сложно сказать… моя интуиция говорит, что он не врёт и не хочет нам навредить, — ответила Садина.
6
В конце XVII века сёгун Цунаёси, правитель Японии, выпустил 135 эдиктов, запрещающих жестокое отношение к любой жизни. Считается, что на это его сподвигло влияние набожной матери, любовь к собакам и необходимость каких-то мер против огромного количества беспризорников (эдикты в том числе запрещали отказываться от детей). В результате дело дошло до казней чиновников за стрельбу по ласточкам и ссылок крестьян за избавление от больных лошадей. Указ входит в число самых дурацких законов в истории Японии. Отменён в 1709 году, сразу после смерти Цунаёси.