Через полдня пути мы добрались до деревушки, что находилась на границе с соседней страной.
Вся еда, которую мы вчера не успели продать, раскупалась на ура. Всё-таки, в деревне мор.
Однако деревня полнилась пришлым народом.
Судя по одежде, они даже не из этой страны.
— Эй. Вы там...
Кажется, соседняя страна — это та, в которой недавно покончили с тиранией короля.
Они заезжие торговцы?
Посмотрев на ассортимент моей повозки, некоторые начали торговаться.
Они хотели приобрести что-нибудь не за деньги, а за бартер3. И ладно бы они предлагали лекарственные травы, но они говорили о древесине… и даже о деревянных поделках. Я выбрался из повозки и спросил, как они тут оказались.
— Мне бы всё же денег.
Солома, верёвки, уголь — это всё хорошо, но их тяжело сбыть. А вот траву я бы у них купил, из неё потом лекарства можно сделать.
— Простите, но нам почти нечего вам продать...
Селянин оказался таким тощим, что того и гляди ветром сдует.
— ...Я устрою раздачу еды, вы хоть поешьте.
Раз уж такое дело, я одолжил в деревне большую кастрюлю. Селяне охотно помогали мне — среди них тоже оказалось немало страдающих от голода.
— Огромное вам спасибо!
Они принялись жадно поедать мою стряпню.
За едой я спросил у них о причинах мора.
Как оказалось, всё шло неплохо, пока не свергли того тирана. Сначала-то после этого снизили налоги, и жить стало немного легче.
Но вскоре всё вернулось на свои места.
В этот раз налоги повысило уже так называемое сопротивление.
— Но почему? Плохого короля же свергли?
— ...Видите ли, на управление государством нужны деньги, а налоги пришлось поднять, чтобы избежать сокращения армии.
Понятно. Значит, плохой царь оказался вовсе не тираном, а просто поддерживал минимально необходимую численность войск.
Государство без народа — не государство, но и государство, не способное защитить народ — тоже не государство...
Если слушать о короле лишь слухи о том, какой он плохой, то, естественно, его свергнут.
Конечно, я про этого короля ничего не знаю, но почему-то чувствую себя его собратом по несчастью. Бывает так, что приходится делать плохие вещи, даже когда полностью отдаёшь себе отчёт в том, что они плохие.
Впрочем, король-подонок этой страны плох просто потому, что идиот.
— Правительство сменилось, но жизни не стало. Поэтому мы взяли всё, что только можно продать, и бежали в более богатый Мелромарк.
— Жа-алко короля! А ведь он на самом деле забо-отился о вас. И кого вам остаётся винить за то, что вы голода-аете? — язвительно попыталась ударить по больному месту Фиро.
— Заткнись! Ещё сочтут, что я ненормальный! — отругал её я.
— Ла-адно.
Кажется, в последнее время она стала часто вмешиваться куда ни попадя и вставлять язвительные комментарии.
— И в кого она такая?.. — пробормотал я.
Рафталия как-то странно на меня посмотрела.
— Может в вас, Наофуми-сама?
— Ты что-то сказала?
— Нет, совсем ничего...
Несмотря на слова Фиро, из слухов я могу предположить, что оппозиции помогал Ицуки. Может, тот король и не был таким уж хорошим человеком. Да и если на то пошло, эти ребята нелегально пересекли границу и занимаются контрабандой еды.
Кстати, еда здесь резко подскочила в цене. Правда, я именно на этом и заработал...
Ицуки… генерал-лейтенант-сама, вы хотели искоренить несправедливость в той стране? А гарантийным обслуживанием кто займётся?.. Так ты, получается, только собственное чувство справедливости тешишь!
— Без армии страна ослабнет, и на неё может напасть Мелромарк… но и жить впроголодь мы не можем.
— М-м, ясно...
Мор, кстати, много где. Это тоже последствие волн?
— Что это?
— Технологически переработанное семя быстрорастущего растения, корень проблем на юге страны. Сейчас оно, наверное, безопасное, но не сводите с него глаз. Если неаккуратно с ним обращаться, оно может взбеситься.
— Хо-хорошо...
— Когда-нибудь я снова загляну в эти края. Вот тогда можете и поблагодарить.
То, с каким жаром меня встречали, когда я спустя какое-то время приехал в ту страну — отдельная история.
Оказалось, беженцы узнали, кто я такой, а за время моего отсутствия страна преодолела голод, и на столах жителей появилась еда.
Глава 8. Затишье перед бурей
День близился к концу, и мы решили отправиться в гостиницу, а там взяться за лечение Рафталии.
Налив купленную воду в блюдце, я вымочил в ней повязки, которыми стал делать ей перевязки.
Послышался шипящий звук, и от забинтованных мест повалил чёрный дым. Кожа становилась чище, но проклятие, судя по всему, укоренилось крепко. Но наверняка после лечения эти шрамы исчезнут.
— Ты в порядке?
— Д-да. Чувствую, как скованность отступает, а ещё раны страшно зудят.
— Ясно...
Я хочу, чтобы она восстановилась как можно скорее, ведь всё это из-за меня.
— Раны, которые перевязали вы, заживают быстрее, Наофуми-сама.
— Это хорошо.
Но я хочу, чтобы она заживали ещё быстрее.
— Ах, сестрёнка Рафталия, какая же ты хитрая, хватит распутничать с господином-самой.
Хоть я и сказал Фиро, что занимаюсь лечением, она всё равно полезла ко мне.
— Мы не распутничаем!
— Да, а я только лечу её раны.
Мы с Рафталией распутничаем... что ещё за устаревшие словечки? И вообще. Откуда ты таких слов понабралась? Мы с ней не в таких отношениях.
— А у сестрёнки Рафталии спина чёрная.
— Ты так говоришь, будто у меня и в душе тьма.
Хорошо же они ладят друг с дружкой.
— Что ж, скоро волна, так что, когда вернёмся в город и заберём у Дяди то, что он нам сделал, можно и передышку взять.
— Е-есть!
— Хорошо. В последнее время мы только и занимались, что работой да боями, и иногда хороший отдых не повредит.
— Ага.
— Господин-сама, вы сделаете еды?
— Может быть... надо будет завтра у Дяди железный лист одолжить.
— Ур-ра-а!
Обработав раны Рафталии, мы ночевали в гостинице.
Следующие несколько дней я лечил Рафталию от проклятия святой водой и в итоге полностью вылечил. Когда это случилось, на душе стало гораздо легче. Хорошо, что я не стал откладывать лечение.
С торговлей мы тоже закончили, так что я решил вернуться в столицу, чтобы забрать у дяди наши заказы.
Сейчас для этого самое время — волна уже приближается.
— Парень, броня ещё не готова. И ты не мог бы перестать пользоваться моей кухней?
— Почему? Мне казалось, ты недавно разрешил.
— Ну ещё бы, когда тебя просят, да ещё и денег предлагают, отказаться непросто.
Расставшись с юными солдатами, мы закупили на рынке много еды. Затем мы завалились к нашему любимому Дяде-оружейнику и оккупировали его кухню.
Хозяин лавки всё это время предоставлял нам дешёвые оружие и броню. Он что, не понимает, что я и его накормить собираюсь?
— Еда! Еда!
В последнее время Фиро только и ест, что мясо и шашлыки моего приготовления.
— Так ведь пахнет на всю улицу! Кто бы ни заходил в лавку, всех приманивает именно запах. Кто просит посмотреть, что мы готовим, кто сам потом убегает за продуктами.
Пока Дядя верстал на прилавке мою броню, Рафталия поднесла ему еду.
— Дальше больше, один придурок украдкой попробовал еду, которую принесла юная леди, и тут его понесло, мол «вот это вкус!».
— Так и выгнал бы воришку.
— Так он после еды так расщедрился, что купил неплохое оружие. Я такими темпами в этом месяце поставлю рекорд по продажам, причём не считая твоих покупок.
— Видишь, сколько от меня пользы?
— Да уж. Тьфу, в смысле, нет! Это оружейная лавка, а не какой-нибудь ресторан!