Вскоре мы добрались до ещё одной клетки, и я снова заглянул внутрь. На сей раз внутри стоял цилиндр с питательным раствором, в котором плавала похожая на орла птица. Красная. Огненно-красная.
— Теперь гуськом, — невозмутимо скомандовала Сиан, показывая вперёд.
Сначала я ничего не заметил, но приглядевшись, увидел тонкую проволоку, натянутую посреди прохода. О такую можно и порезаться, хотя мне это не грозит. В принципе, я бы мог смело пройти через неё, но будет неприятно, если она окажется привязана к какой-нибудь сигнализации. Всё-таки охрана в этой лаборатории что надо.
Так мы и шли, избегая различных ловушек.
В конце концов, впереди показался силуэт ребёнка, явно поставленного здесь в качестве дозорного. Фигура показалась мне знакомой…
Ребёнок выглядел меланхолично, был одет в голубую одежду… и носил на спине рюкзак.
— Добрый вечер, Фитория, — сказала Сиан, поднимая руку.
А? Фитория?
Я тут же присмотрелся к девочке, с которой поздоровалась Сиан. Действительно, она выглядела как знакомая нам Фитория, только ещё моложе. Еле удержался, чтобы не закричать.
— М? — Фитория покрутила головой и потянулась к нам рукой, словно почуяв моё волнение.
Но мне удалось избежать касания.
— Что ты делаешь? — спросила Сиан, когда Фитория недоумённо посмотрела на свою ничего не нашедшую руку, а затем вновь протянула её.
— М… Мне казалось, там что-то есть.
— Очевидно, здесь только я. Возвращайся на свой пост.
— Угу.
Фитория отвернулась, хотя до самого конца сохраняла недоверчивый вид.
Уф, пронесло… Но главное… Это точно Фитория? Не думаю, что я обознался, ведь когда она отвернулась, я увидел крылья на её спине.
Дальше Сиан старалась издавать при ходьбе побольше шума, чтобы отвлекать от нас внимание. А нам оставалось лишь идти за ней — говорить мы пока не могли.
Наконец, наша проводница вошла в какую-то комнату.
— А, Сиан. Где ты была? — спросил находившийся внутри Мамору, ласково посмотрев на кошкодевочку.
— Захотела подышать свежим воздухом, пошла гулять во дворе.
— Ясно… Но сегодня у нас биоалхимический день, так что все должны действовать по плану.
Я удивился происходящему даже больше, чем неожиданной встрече с Фиторией прошлого.
Дело в том, что справа от Мамору, по-отечески журившим Сиан, стояла куча цистерн, в которых плавали остальные его дети. У всех были закрыты глаза, словно они спали.
С другой стороны от Мамору плавала ещё одна птица вроде той, что мы недавно видели… Хотя нет, она была ближе к человеку.
Наконец, прямо за спиной Героя Щита прошлого стояла последняя цистерна, больше всех остальных. Внутри неё была девочка. Лицо у неё было как у Фитории с примесями Рэйн. Из-за этого она напоминала одновременно Сэйн и Фиро…
Кто это?
И что это за место?
— Братец Мамору… мне нужно сказать одну вещь.
— Какую?
Мамору попытался ненавязчиво отвести Сиан к цистернам, но та отважно отмахнулась от него и продолжила:
— Я хочу, чтобы ты снова стал прежним, братец Мамору… Я знаю, что тебе грустно. Поэтому мы захотели стать сильнее и попросили тебя найти нам источник силы. Но если эксперименты зашли в тупик, необязательно каждый раз просить о помощи именно тётю Хорун.
— Я понимаю, что ты пытаешься сказать, но… — Мамору опечаленно покачал головой. — Так… так не выйдет.
Теперь я слышал в его голосе не только нежность, но и что-то другое, куда более мрачное.
— Сейчас крайне важное время . Если мы переживём его, больше никому не придётся страдать. Мы сможем сражаться… без новых жертв.
Я практически слышал, как в моей голове складывается пазл.
— Сегодня мы практикуем превращение в зверолюдей. Давай, полезай в установку, чтобы я перевёл тебя в зверочеловеческий режим. Остальные уже ждут, — уговаривал Мамору, но Сиан качала головой.
— Знаешь, братец Мамору, никто из нас не скажет тебе, что делать нас сильнее неправильно. Мы даже не считаем, что это плохо. Но правда ли это поможет тебе улыбаться как раньше? Потому что чем дальше, тем больше боли в твоих глазах…
— Всё будет хорошо, Сиан. Поэтому слушай, что я тебе…
— Прости, братец Мамору, но я считаю, что тебе пора двигаться дальше, — с этими словами Сиан повернулась к нам.
Мамору тоже озадаченно перевёл взгляд.
Видимо, пришло наше время. Я подал сигнал Рафталии, и она отключила магию.
— Ничего себе у тебя тут опыты, — сказал я первым делом.
Естественно, Мамору сильно удивился.
— Что?! Сиан! — крикнул он с упрёком в голосе.
Однако Сиан лишь почесала голову с невозмутимостью настоящей кошки.
— Зачем ты это сделала? Я ведь был так близок!
— К чему именно близок? — вмешался я. — К окончанию опытов над детьми? Или ты о том, что Наталия уже знает о результатах твоих трудов?
Теперь мне стало ясно, какое именно Оружие обратилось к Наталии за помощью и заставило её покинуть Кутенро.
Раньше я полагал, что это Хорун сошла с праведного пути или Герой Лука что-то натворил, но нет. Видимо, это Мамору совершил вещи, недостойные Героя Щита.
Возможно, его поразило Проклятие. Во всяком случае, Сиан хочет, чтобы он стал “прежним”.
Мне нетрудно понять, что произошло. Достаточно вспомнить Героев, которых я знаю.
Например, Рен всегда обладал обострённым чувством ответственности, но раньше считал себя слишком сильным, чтобы с кем-то сотрудничать. На самом деле он просто больше всего боялся, что по его вине с членами его отряда случится что-то плохое. Именно поэтому он с самого начала действовал один или в крайнем случае брал с собой отборных бойцов, когда был точно уверен, что сможет их защитить.
С тех пор он избавился от принесённой из игры заносчивости, однако сломался от работы в моей деревне и слёг с недугом.
С Ицуки злую шутку сыграло его чувство справедливости. Он никогда не задумывался о чувствах тех, кто ему не нравится, и творил беспредел во имя собственной справедливости. В результате Проклятое Оружие отобрало у него способность независимо мыслить. В ходе лечения он постепенно научился рассуждать и стал гораздо спокойнее, чем раньше.
У Мотоясу самый тяжёлый случай — это и без слов понятно.
Сейчас я понимаю, что на самом деле он был доверчивее и отзывчивее многих людей. Правда его эмоции работали в неправильном русле, к тому же он не прислушивался к мужчинам.
Однако сейчас Мотоясу в жизни не волнует ничего кроме Фиро и Филориалов, поэтому он превратился в источник проблем для всех, кто его окружает.
Впрочем, и я после призыва в параллельный мир стал совсем другим человеком.
Опираясь на всё это, легко понять, о чём говорит Сиан, когда просит о возвращении прежнего Мамору.
— У тебя тут много невероятных вещей.
— Да… много, — подхватила Рафталия. — Может, вы расскажете, что всё это значит?
— Простите, но не расскажу. Даже пришельцам из будущего!
Взвыла сигнализация, распахнулась задняя дверь. В комнату вбежала Рэйн и, поняв, что происходит, удручённо вздохнула.
— Ну вот… Взяли и увидели наши секреты.
— Ты, значит, соучастница?
— Вроде того.
Хотя Рэйн выглядела недовольной, но сдаваться не собиралась. Она превратила Швейный Инструмент в Ножницы и выпустила крылья.
Неужели битвы не избежать?
— Как жаль, ведь нам как раз удалось переключить внимание Наталии на Хорун, — посетовала Рэйн.
— На этом нашему союзу конец! — выпалил Мамору.
— Остынь, мужик. Давай сначала попробуем договориться. Недаром же наш союз продержался столько времени.
В целом Мамору никогда не отказывался от сотрудничества с нами. Иногда он, конечно, делал это с неохотой, но по крайней мере не причинял нам неудобств.
— Я… не могу остановиться на полпути! Ради всех!
— Ты послушай!
Мамору вдруг переключился на щит, излучающий зловещую ауру. Я видел, как он копается в каком-то меню. Видимо, решил использовать Проклятую Серию, которую скрывал от нас.
Вода в цистернах с детьми забурлила.
— У-у-у-у… — Сиан схватилась за грудь и скорчилась.
Все дети начали превращаться. Этот процесс выглядел в точности как переключение на зверочеловеческую форму у Садины, Фоура и так далее. Разница лишь в том, что мы сейчас видели явно принудительное превращение.