— Ты меня звал? — отвлёкся Рен от разговора с Эклер.
— Нет, не обращай внимания. Я пытаюсь объяснить человеку, что лестью от меня ничего не добиться.
— Но ведь я даже не пытался тебе льстить… — протянул Мамору.
— Мстить придуркам, не гнушаясь никаких методов! Разве есть в мире другое занятие, от которого так же поёт душа?
— Наофуми-сама, выражение лица, — предупредила Рафталия.
Ну а что я могу сделать? Будущее просто кишит безнадёжно гнилыми злодеями. Здесь они, правда, тоже есть, но скрываются.
— И всё-таки по сравнению с будущим эта эпоха лучше.
Она нравится мне хотя бы тем, что тут не вычищены знания о прошлом. Да и люди, вроде, более толковые.
— Как неприятно это слышать… Складывается впечатление, что все наши усилия будут напрасны, — Мамору нахмурился.
— Ничего не напрасны. Кое-что в будущем всё же осталось. И ты ведь помнишь слова Хорун о том, что ничто не длится вечно?
Я решил на всякий случай поспорить со словами Мамору. Не хватало ещё, чтобы его разочарование аукнулось в будущем.
— Совершенно верно, — подтвердила Хорун. — И даже этот поход — всего лишь одна из вещей, которые бесследно растворятся в вечности.
— Я готов согласиться с Наофуми в этом, но не в том, что от мести врагам поёт душа, — проворчал Мамору.
— Я считаю, вы должны придерживаться своего мнения. Это одна из черт Наофуми-самы, которую я не слишком понимаю, — поддержала его Рафталия.
Больно мне нужно твоё понимание.
— Есть в мире люди, которых мама в детстве не научила относиться к людям так тебе хотелось бы, чтобы относились к тебе. Мне просто нравится, как они начинают жаловаться, когда по-свински начинают обращаться уже с ними. Пусть знают, что нечего обижать других, если не готов быть обиженным сам.
Они сами виноваты, что творят зло, но при этом не готовы столкнуться со злом сами. Я повидал уже слишком много негодяев, которые после поражения ноют и скулят как побитые псы.
— Рен, тебе ведь тоже на душе полегчало, когда Ссука разок сдохла?
— А-а, ну… да, знакомое чувство.
Стоило упомянуть Ссуку, как взгляд Рена померк. Видимо, он до сих пор не победил ментальную травму.
— Упрямая сволочь, нет бы оставаться мёртвой.
Так или иначе она должна быть наказана. С учётом её способностей к перерождению больше всего мне хочется создать механизм, который бы мгновенно убивал её прямо в точке воскрешения. Эти киллы на респауне, если выражаться по-геймерски, станут отличной пыткой, если мы сумеем точно определить, где именно она появляется после смерти. Уверен, Райно и остальные жертвы Ссуки будут довольны.
— Наофуми-сама, давайте сменим тему.
— Ты уверена?
Мне об этом даже думать приятно.
— Да. Потому что мне кажется, в противном случае ваша Геройская аура почернеет.
— Я ведь ей не управляю…
Да, я выполняю свои обязанности как Героя, но не чувствую, как излучаю ауру. Может, у меня не получается сдерживать Дух? Кстати, а не Дух ли это? Я попробовал сосредоточиться на нём и собрать внутри себя.
— Наофуми-сама, что вы делаете?
— Пытаюсь сдержать свой Дух.
— По-моему ничего не изменилось. Мне кажется, ваша аура — это нечто другое.
Ну и что мне с ней делать?
— Что это вообще такое, быть Героем? — Рен посмотрел вдаль.
— Не знаю…
Мамору почему-то подхватил мысль и даже посмотрел в ту же точку, что Рен.
— Это вы к чему? К тому, что я веду себя как дурак, а не Герой? Вы это Мотоясу скажите.
— Мотоясу, конечно, дурак, но мне кажется, что мир несправедлив… Да, Наофуми, я доверяю тебе… но в твоей силе есть какая-то странность, которую я никак не могу принять как должное.
— Ты пожалеешь, если будешь меня раздражать своими рассуждениями!
— Наофуми-сама, если вы не прекратите ваши шутки, такое мнение о вас станет повсеместным, — вмешалась Рафталия, тоже глядя на меня глазами Рена.
Эй, что значит “шутки”?! Чёрт возьми! В чём я виноват?! Хватит на меня так смотреть!
— Что-то в последнее время Наофуми сам себя подставляет своими шутками, — прошептала впереди Мелти, украдкой косясь на меня.
Тихо! Всем молчать!
— Может быть, братец просто пытается разрядить обстановку? Мне кажется, благодаря этому с ним легче завести разговор, — Руфт решил в ответ вступиться за меня.
— Так, конечно, тоже можно сказать, но мне кажется, мы такими темпами настолько расслабимся, что даже нужный тонус потеряем. Тем более, его если послушать, начинает казаться, будто он в последнее время тратит все силы на дурачества, — парировала Мелти.
Что в моих действиях похоже на дурачество?!
Мне стало жаль самого себя. Лучше буду молчать.
Итак, какое-то время я не участвовал в разговорах. По пути встречались монстры, но нашему отряду сейчас уже никто не страшен.
Я думал, что мы наткнёмся на элитные отряды Пьенсы, но никого похожего так и не встретилось. Возможно, мы сумели их опередить.
В конечном счёте мы добрались до святой земли на удивление легко и просто.
Перед нами стояли заброшенные каменные дома, вдалеке виднелся старый замок. В отличие от крепости Мадракона этот замок явно проигрывал битву со временем.
В наше время эта местность почти целиком заросла лесом, но в прошлом растения пока не слишком распространились.
Интересно, где именно мы находились, когда пришли к Фитории? В будущем всё так изменилось, что я ничего не узнаю.
— Ну и что ценного здесь вообще есть?
Пьенсе зачем-то позарез нужна эта земля, но я не понимаю, для чего именно. Кому могут понадобиться эти развалины? Конечно, поблизости живут расы, которые очень ценят это древнее королевство, но я вижу в этом лишь идолопоклонничество. Конечно, Мелти и Мамору считают, что здесь должна дремать некая сила, но…
— Пьенса считает, что Герои прошлого оставили здесь оружие, магию и в целом силу. Однако мы пока нашли только одно. Мы стараемся не говорить о нём, — ответил Мамору.
— Вероятно, некоторые артефакты могут быть закопаны в землю, но кроме той единственной находки других пока не было, — прокомментировала Хорун.
— Это… Клановая Повозка? — спросил я, опираясь на рассказ повелительницы из прошлого.
— Если ты и сам уже знаешь, можно не тратить время, — Мамору кивнул. — Нам сюда.
Нас повели дальше. Мы прошли через заброшенный город, вошли в замок, похожий больше на огромный каменный забор на подставке… и добрались до одной из комнат развалин.
На одной из стен я заметил смутно знакомые рельефы. Они напомнили мне те, что я видел в библиотеке-лабиринте мира Кидзуны.
Мамору поднёс к рельефам Щит, драгоценный камень в середине Оружия сверкнул и выпустил луч. Пол загудел, резонируя с камнем, и разъехался в стороны, открывая взгляду лестницу вниз.
— Ничего себе механизмы, — восхищённо протянула Мелти.
Похожую штуковину я видел в подводном храме архипелага Кальмира.
Не теряя времени, мы пошли вниз. Лестница казалась бесконечной. Светила нам Рафталия при помощи своих заклинаний.
— Слушай, а почему эту страну вообще забросили? — обратилась Мелти к Мамору, сгорая от интереса к потерянной истории. — К нашей эпохе эти развалины настолько обветшали, что о них все забыли, но я хочу о них узнать.
— Говорят, будто внезапно напавший Судзаку в одночасье уничтожил эту страну.
Ага, мне вспомнилось, что и Лингуя в своё время запечатали после его появления. Другими словами, звери-защитники нападали на мир и раньше. А эта страна в числе пострадавших от их появления.
— Но об этой стране также говорят, что её правительство прогнило почти до основания, — заметила Хорун. — В древних проповедях нападение Судзаку даже называли очищающим пламенем.
— Наверное, никакое золотое время не спасает государства от дальнейшего упадка… — печально протянула Рато.
Тем не менее, Шильтвельт будущего до сих пор держится. Конечно, он поменял название, однако потомки шильтранцев до сих пор защищают свою землю. Получается, что в конечном счёте они сберегли наследие Мамору.
— Ладно… думаю, мы почти дошли, — сказала Хорун, и я почти сразу же увидел, что лестница кончается.