Откуда-то выскочили танцовщицы, развлекая клиентов трактира. Мужики дружно ухнули, опуская в себя новую порцию алкоголя. И со свистами и гиканьем поприветствовали девушек в шелках, начавших медленно с себя тот самый шёлк снимать. В движении, разумеется. Я усмехнулся. Какое бы дерьмо не случилось в стране, да даже в их родном городе, люд всегда будет веселиться, невзирая ни на что. Пить и гулять, наплевав на врага, что стучится в дверь.
Таков народ Асцаин.
О чём задумался?
О жизни. Мне же необязательно говорить вслух, чтобы ты меня услышал?
Нет, конечно. И как думается?
Хорошечно.
Подумал я и улыбнулся.
Если честно, то я удивлён, что мне удалось найти ниточку к своим товарищам так быстро. То, что Ликан расстался с камнем-активатором протокола Фантом, говорит о многом. Например, о том, что он не рассчитывал вернуться живым. И куда его с сыном нелегкая занесла? На фронт, к технократам и варварам? Или куда-нибудь к лагерю иномирцев? Как же жаль, что связь не работает. Связаться бы сейчас с Анной или Немезидой, обрадовать хоть. Выслушать тонну мата и такую же тонну тёплых слов.
И это говорит безжалостный Палач?
Я услышал в твоём голосе сарказм, или мне показалось?
Вовсе нет. Всего лишь удивляюсь, какой ты порой мелочный. Твой мир пылает, люди умирают, а ты волнуешься о простой встрече со своими товарищами.
Люди всегда умирают. На войне, не на войне — таков путь. Вместо того, чтобы беспокоиться о мертвецах, следует не забывать о живых. Не знаю, почему ты этого не понимаешь.
Возможно, это действительно так. Если есть, о ком забывать.
А ты тоже видел некоторое дерьмо, ха?
Танцовщицы убежали под овации и мелкие монетки, брошенные им под ноги. Народ продолжил гулянку, и количество походов мадам Розы от кухни до столиков нехило так увеличилось. Вообще, от этой женщины я чувствовал вполне явную угрозу. Всё-таки эмпатия у меня сохранилась, её никакое время не сотрёт. Убивать при всех я бы не стал, но ликвидировать столь прямую опасность было необходимо. Нельзя, чтобы ночь прошла хреново. Оборотни зависимы от сна, он даёт им в несколько раз больше сил, чем людям. Если Ю не сможет быстро бегать на утро, то это может обернуться проблемами. Денег на наём экипажа у меня нет, а до столицы переть и переть, потому мы пойдём пешочком.
Значит, действовать будем, исходя из ситуации. Коль эта «старая знахарка» полезет первой — первой и получит. И да простит меня мужик за испепеление его жены.
— Ваши свиные рёбрышки со специями, путник, — поставил передо мной заказ трактирщик. — Скоро прибудут танцовщицы с юга, они куда проворнее наших, местных. Советую остаться и посмотреть, хе-хе.
— Как карта ляжет, так и будет, — отмахнулся я, добил пиво и, забрав поднос, прошагал к своей комнате.
Постучал трижды, услышал, как отпирается замок. Ю смотрел на меня слегка мутными глазами — видимо, зверь внутри него оголодал до такой степени, что грозил вот-вот вырваться наружу.
— Только не подавись, — произнёс я, отдавая поднос парнишке. Тот с чавканьем принялся за угощенье, даже не удостоив меня и словом. — Приятного аппетита.
— Чгм… Мм… Спасибо… — выплюнул Ю, а затем продолжил обгладывать рёбрышки.
Я же уселся на свою кровать и направил взгляд в окно. Гулянки вне заведений ещё были, но постепенно сходили на нет. Кого-то загоняли домой жёны, кто-то уходил с друзьями, едва стоя на ногах. Третьи вообще ни о чём не думали, продолжая пить и веселиться.
Так прошли спокойные десять минут. Ю продолжал уминать блюдо, я продолжал пялиться на ночной город. Тишь и гладь. Спокойная, размеренная жизнь. Вот бы такую всегда. В такие мгновения мне кажется, что мне и впрямь двадцать два, и я обычный кузнец по имени Итан. Как жаль, что такие моменты стираются, забываются в бесконечной череде слов, боёв, убийств. А, и ещё…
Такие моменты всегда кто-то прерывает.
В дверь громко постучали.
Встав, я подошёл поближе, жестом показав Ю под кровать. Тот быстренько поставил поднос на тумбочку и спрятался. Хороший парень. Далеко пойдёт.