Сведения военного и внутриполитического характера находятся, преимущественно, в донесениях представителей русской военной миссии и посланников в Тегеране. Рапорты военных и депеши чиновников являются важными источниками для данной темы. Важно отметить, что на посольскую службу на Востоке назначались обычно люди, получившие превосходную востоковедную подготовку в Учебном отделении восточных языков при Министерстве иностранных дел и в Лазаревском институте восточных языков в Москве. Они детально изучали «свой» район, заводили обширный круг знакомств и обо всем виденном и услышанном писали подробные отчеты. Поэтому содержащийся в посольских донесениях материал, почерпнутый, как правило, из первых рук, заслуживает доверия.
Правда, интерпретация фактов, выводы, которые делали официальные лица, требуют критического отношения. На посольской службе в Персии находились разные люди. Особенности их работы, требующей долгой и специальной подготовки, большого трудолюбия и даже личного мужества, привлекали сюда людей долга и призвания, дававших объективную информацию о положении дел, конечно, в рамках их мировоззрения и служебных возможностей. На посольских донесениях лежала печать воззрений высших российских представителей в Персии и проводимого в то или иное время в Петербурге политического курса. Рапорты чинов русской военной миссии посланникам в Персии, которые, в свою очередь, переписывались с высшими чинами министерства, находили свое отражение во «всеподданнейших докладах по Ближнему Востоку» министра иностранных дел царю и в других материалах различного типа и назначения, имели в то время большую государственную важность. На многих из них есть пометки Александра II, Александра III и Николая II. Эти документы характеризуют политику России в отношении Персии. В частности, в них раскрываются вопросы, касающиеся деятельности казачьей бригады под руководством русских офицеров и проблемы социально экономического и политического характера. Дела персидской казачьей бригады, в свою очередь, включают в себя:
1. Личные дела инструкторов, позже заведующих обучением персидской кавалерии — полковников А. Домантовича[2], П. Марковского[3], Кузьмин-Караваева[4], В. Косоговского[5], Чернозубова[6] и В. Ляхова[7]. Данный список заведующих казачьей бригады не является исчерпывающим, например, не упомянуто о полковнике Шнеуре, ротмистре Бельгарде, князе Вадбольском и др., но информацию о них мы можем обнаружить в других смежных делах. Следует отметить, что обширные личные дела содержат сведения не только о деятельности русских офицеров, но и материалы военно-политического и социально-экономического характера Ирана. Поэтому название дела не всегда говорит о содержании, и только лишь после ознакомления можно оценить значимость материалов, а также сделать вывод об авторстве.
2. Сведения о составе, численности, командировках, внутренних перемещениях, награждениях чинов бригады, а также приказы, служебные записки по казачьей бригаде, рапорта, депеши и др.[8] Материалы этой группы довольно обширны и позволяют нам проследить эволюцию становления и развития бригады за все время ее существования.
3. Информация о финансовой и хозяйственной деятельности, дефиците и профиците бюджета бригады, о трудностях, связанных с материальным обеспечением чинов и другая подобная информация на разных этапах жизни бригады[9].
4. Сведения об отдельных казачьих отрядах. Речь в данном случае идет о том моменте в развитии бригады, когда она трансформировалась в дивизию, и достаточно крупные отряды на постоянной и временной основе командировались в провинции Ирана, главным образом, северные и центральные: Тегеранский[10], Тавризский[11], Мазандеранский[12] и Ардебильский[13].
В отдельную группу следует выделить значимые агентурные сведения военно-статистического и стратегического характера, подготовленные русскими офицерами, командированными в Иран с целью исследования топографических особенностей местности и отдельных маршрутов, изучения положения в приграничных районах по заданиям штабов Кавказского и Туркестанского округов[14]. Эти сообщения, главным образом, имели военно-практическое назначение. Именно на основе этих сведений высшие военные инстанции России судили о военной силе и потенциальных возможностях Ирана. Немаловажно, что первоисточники, содержащиеся в фондах архива, мы имеем возможность сопоставить с опубликованными отчетами офицеров в официальных изданиях Генерального штаба и Министерства иностранных дел. Например, работы генерал-майора Франкини[15], генерал-лейтенанта Куропаткина[16], полковника Кузьмин-Караваева[17], ротмистра Стрельбицкого[18] и др. Проведенное нами сравнение данных работ, с оригиналами показало, что материалы при публикации подвергались незначительной обработке, не менявшей основного содержания, изымались лишь сведения, носившие секретный характер.
8
АВПРИ, ф. 194, on. 528/а, д. 1656, 1659, 1869, 1870, 1872; оп. 528/в, д. 103; оп. 528/г, д. 209, 235–238; ф. 144, оп. 488/1, д. 4506, 4526, 4527; оп 489/2, д. 3076, 3096 3126, 3166, 3176, оп. 490/3, д. 1в-3в; оп. 490/4, д. 22 г, 23 г.
9
АВПРИ, ф. 194, оп 528/а, д. 1868; оп. 528/в, д. 100–102, 105; оп. 528/г, д. 211–217; ф. 144, оп. 489/2, д. 3156.
14
АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1044–1046, 1057–1059, 1339, 1393, 1397, 1400–1405, 1409, 1411, 1412, 1606–1609, 1656, 1813, 1822; ф. 144, оп. 488/1, д. 4476, 4504.
15
АВПРИ, ф. 194, он. 528/а, д. 1044;
16
АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1813, 1822;
17
АВПРИ, ф. 144, оп. 488/1, д. 4518, 4525;
18
АВПРИ, ф. 194, оп. 528/а, д. 1609, 1656;