Четко осознавая пошатнувшееся положение бригады, кавказское начальство, как нам представляется, оправдывало неумелое управление ротмистра Бельгарда его молодостью и неопытностью. Отмечая при этом, что на должность командира бригады всегда назначались офицеры Генштаба, в штате офицерских чинов. Кроме того, кандидаты на эту должность избирались заблаговременно и к ней готовились путем изучения языка, самой страны, ее вооруженных сил. При выборе следующего офицера на эту должность, особое внимание на себя обратила кандидатура полковника В. А. Косоговского, прекрасно владевшего не только персидским языком, но и диалектами. Косоговский основательно ознакомился с Персией не только по имевшимся описаниям, но и во время неоднократных поездок в страну[340].
В то время, когда Персидская казачья бригада стояла перед реальной опасностью расформирования, 7 марта 1894 г. командиром был назначен полковник В. А. Косоговский[341]. 11 мая того же года В. А. Косоговский прибыл в Тегеран. Вот как описывает он свои первые впечатления: «Я очутился в неведомом мне дотоле мире, во главе учреждения, изображавшего собою нечто вроде Панамы: денежный ящик пустой; вместо наличных казенных сумм — 38 тыс. долгу; вместо 500 строевых казаков, всего годных к казачьей службе — 165 конных; самостоятельных командиров в бригаде оказалось ровно столько, сколько было на лицо русских офицеров и урядников…»[342]. Положение бригады было настолько безнадежным, что Насер-эд-Дин шах даже потерял всякий интерес к ней, а военный министр Наиб-ос-Салтане, как ярый противник бригады, предлагал шаху вообще упразднить бригаду, а вместо нее создать шахский конвой из 165 казаков. Но шах, опасаясь неудовольствия со стороны России, не дал своего согласия[343]. В это время дипломатический представитель Германии, уверенный в неизбежной ликвидации бригады, уже вел переговоры с иранским правительством о замене русских инструкторов бригады немецкими. В такой обстановке, когда решалась судьба бригады, полковник Косоговский проявил себя способным и энергичным командиром. В самое короткое время он, можно сказать, «воскресил» бригаду — срочно вызвал находящихся в отпусках казаков и приступил к пополнению состава. После неустанной трехмесячной работы полковник Косоговский поставил бригаду на ноги. 2 сентября 1894 г. проведенный в присутствии шаха смотр бригады превзошел все ожидания — под командой Косоговского находилось 500 экипированных и обученных конных казаков. Следующим мероприятием, с помощью которого командир бригады превратил свое соединение в монолитную и дисциплинированную воинскую часть, явилось решение сложного вопроса о мохаджерах. Он поставил своей целью уравнять права мохаджеров и добровольцев, чтобы таким путем уничтожить всякие привилегии. Для этого предварительно следовало расшатать могущество и взаимную связь мохаджеров. С целью ослабления крепких родовых связей между мохаджерами Косоговский рассеял их по всей бригаде. Кроме того, чтобы окончательно подорвать их влияние в бригаде, он начал ставить добровольцев выше мохаджеров, подчеркивая тем самым свое благорасположение к добровольцам. Внимание Косоговского привлекло также чрезмерное число офицерских чинов в бригаде. Для приостановки, столь свойственного персидскому, обществу ненужного роста офицерского состава, а также для искоренения уже внедрившейся в бригаде вредной практики получения офицерского звания по наследству, по протекции или же с помощью взятки, по приказу командира бригады, сыновья мохаджеров и немохаджеров, желавшие получить офицерское звание, отныне должны были начать военную службу непременно с унтер-офицерского звания. Этим Косоговский, во-первых, противопоставил мохаджерам добровольцев и в лице последних создал себе прочную основу внутри бригады, а, во-вторых, упорядочил дело обучения офицерских кадров. К началу XX века в бригаде насчитывалось 270 офицеров, занимавших унтер-офицерские должности, все фейерверкеры конной артиллерии, все начальники в пехоте, некоторые музыканты в оркестре носили офицерские погоны. Но для бригады требовалось не более 12 офицеров на полк и батальон, 8 в артиллерию и 10 в штаб.
Отмена привилегий настолько затронула интересы мохаджеров и их самолюбие, что они открыто стали выражать свое недовольство. 5 мая 1895 г. мохаджеры покинули бригаду и забрали наследственные пенсии (на сумму 20 тыс. туманов). В результате этого бунта над бригадой нависла серьезная опасность банкротства. Военный министр Ирана, являвшийся «рукой» Англии, воспользовался фактически распадом бригады — 9 мая из дезертировавших солдат бригады он организовал т. н. «Персидскую бригаду» и во главе ее поставил бывшего мирпянджа (генерал-лейтенанта) бригады Али-хана. Вместе с тем военный министр начал переговоры с английским военным агентом по вопросу приглашения в бригаду английских военных инструкторов. Возникла реальная угроза перехода бригады в руки англичан. В истории бригады наступил один из самых критических моментов. Фактически, решался вопрос ее существования. Ситуация осложнялась действиями Наиб-ос-Салтане, который не собирался возобновлять контракта с русским правительством, намереваясь вырвать бригаду из рук русских инструкторов, как только истечет срок службы полковника Косоговского. В этот критический момент, когда англичане прилагали все усилия для захвата бригады, русское посольство обратилось к шаху с настоятельной просьбой покончить с ненормальным положением в бригаде. 24 мая 1895 г. по приказу шаха была упразднена «Персидская бригада».
342
Персия в конце XIX века (Дневник ген. Косоговского) // Новый Восток. М., 1923. № 3. С. 447–448.
343