Организация, деятельность и налаженная инфраструктура бригады также были поставлены на качественно высокий европейский уровень, затрагивавший все сферы жизни казаков, как рядовых чинов, так и офицеров.
Восхождение бригады было остановлено при преемнике В. А. Косоговского — новом командире бригады полковнике Чернозубове, который возглавил бригаду в 1903 г. На основании докладной записки полковника Ляхова, Чернозубов не мог долго разобраться ни в наличном составе бригады, ни в особенности способах ведения хозяйства, не говоря уже о том, что артиллерийские орудия, оружие и амуниция, содержавшиеся небрежно, пришли в состояние почти полной негодности[354]. Поэтому четырехлетнее пребывание Чернозубова во главе бригады имело результатом лишь падение его собственного авторитета и дальнейшее расстройство хозяйственных дел, вверенной ему части, которая предназначалась служить образцом для всей персидской армии.
Такое положение дел поставило перед необходимостью Военное ведомство отозвать полковника Чернозубова и командировать на его место полковника Ляхова, который прибыл в Тегеран в конце августа 1906 г.[355] Ляхов имел предписание обратить самое серьезное внимание на необходимость скорейшего улучшения неудовлетворительного состояния бригады.
Начало революционного движения 1905–1911 гг. в Иране вынудило руководящие круги России искать средства его подавления. В такой обстановке усиление Персидской казачьей бригады прямо отвечало и интересам династии Каджаров. На состоявшемся 12 августа 1905 г. очередном совещании, которое главное внимание уделило аспектам будущих русско- иранских отношений, было заявлено: «…нам желательно усилить несколько персидские войска русскими кадрами, т. е. расширить казачью бригаду, и дать совет Персии усилиться этим путем на северо-восточном фронте».
Сохранение при опоре на русские войска и казачью бригаду под командованием полковника Ляхова у власти каджарских шахов и правительств, обязанных своим существованием русскому царю, а также подавление конституционного и демократического движения в Иране, было одной из важнейших задач внешней политики российского самодержавия. Казачья бригада шаха по своему происхождению, финансовой, политической и военной организации и привилегированному положению являлась в Тегеране авангардом русского проникновения в Иран, прекрасным орудием в руках петербургского кабинета. В то же время она являлась единственной надежной опорой власти шаха. После государственного переворота 23 июня 1908 года бригада была пополнена 250 волонтерами, артиллерия снабжена скорострельными пушками французского образца и 4-я пулеметами[356].
Во время революционных событий летом 1908 г. Тегеран был объявлен на военном положении, и генерал-губернатором столицы был назначен Ляхов. По замечанию Н. П. Мамонтова «при шахе остались только два верных ему человека — оба русские подданные, Сергей Маркович Шапшал (воспитатель валиагда — наследника шахского престола) и командир казачьей его величества шаха бригады — полковник Ляхов»[357]. 23 июня 1908 г. казачья бригада атаковала меджлис и мечеть Сипах-Лазар. Победа казачьими войсками была одержана благодаря действию артиллерии, которая непрерывно обстреливала гранатами и шрапнелью здание меджлиса.
В 1909 г. произошла смена заведующего обучением казаков. Командиром бригады стал полковник Генерального штаба князь Н. П. Вадбольский[358], который продолжил дело казачьей бригады в русле своего предшественника. Показателен случай, опубликованный в персидской печати, когда 22 персидских офицера казачьей бригады подали в меджлис петицию, в которой говорили об огромных полномочиях и власти русских офицеров и выражали этим свое недовольство. На что незамедлительно последовала реакция командира бригады князя Вадбольского. Он издал приказ по бригаде в отношении данных офицеров. Интересна выдержка из приказа, которая характеризует ту важную роль, которую играла казачья бригада и непосредственно командир бригады во внутренней жизни страны: «…несмотря на продолжительную службу в бригаде, эти офицеры не усвоили правил дисциплины. С необыкновенной легкостью большая часть этих офицеров пыталась вступить на опасный для честного офицера путь. Но, принимая во внимание просьбу военного министра и ходатайство уважаемого председателя меджлиса, я на этот раз ограничиваюсь минимальным наказанием — строгим выговором и предупреждаю, что впредь всякое нарушение правил дисциплины и всякая попытка вмешательства в политику будет караться исключением виновных из рядов бригады»[359].