— Или что, мразь⁈ — зарычал озверевший от вида произошедшей бойни и отношения своих товарищей к происходящему. — Я тебя прямо тут с гавном перемешаю, урод, если ты свою зубочистку нахуй не уберёшь! И вы, орлы блядь, — перевёл он взгляд на ведьмаков. — Съебались на боевые позиции! В машинах свёрнутого пространства — жопой ешь, мы их без труда разместим. Да что там этих — к нам и втрое больше народу влезет!
— Кто ты такой, что бы командовать⁈
— Максим Кулаков, — представился он. — Хочешь — прямо здесь дуэль устроим, падаль…
— Прекратить, дыбилы!!! — яростно заорал Исаак Авраамович, возникая между спорщиками. — Дорохов, дегенерат, тебе кто велел гражданских отгонять⁈ Тебе было сказано наблюдать за происходящим и отстреливать тварей-одиночек, если сунутся! И ты, рыцарь, мать твою за обе ноги! Твои дуэли и выходки меня уже достали! Займись делом и прикончи десяток лишних тварей, а не кидайся на своих, иначе я тебя, таки, упеку в карцер. Не сомневайся, в моей машине он есть. Всё поняли⁈
Невысокий, сухонький старый еврей обычно производил впечатление доброго дедушки, заставляя собеседников забывать о том, что перед ними могущественный чародей, аж целый магистр магии. Однако сегодня он явно решил напомнить миру о том, что его не следует недооценивать. Расшитая рунными узорами мантия, длинный двухметровый посох в правой руке и посверкивающая на груди кольчужная рубаха по колено были зачарованы так, что Макс ощутил себя нищим оборванцем в обносках, а аура почтенного еврейского старейшины давила подобно обжигающему пламени костра. На каждом пальце чародея сверкало по перстню, с груди свисало пять различных амулетов, и даже от сапог исходила весьма непростая магия — артефактов на Гольдмане было как игрушек на новогодней ёлке.
— Гражданских впустить в машины, — бросил он притихшим чародеям. — Вампиров среди них нет, я проверил. И давайте уже, пошевеливайтесь — скоро…
Могучий всплеск энергии был первым, что ощутил Макс. А затем высоко в небе над городом лопнула огромная, ослепительно белая молния, ударившая с вершины башни мэра прямо по Лорду вампиров. Оглушительный гром и ударная волна достигли его секундой позже, заставляя звенеть в ушах и шататься. Сквозь слёзы в едва не ослепших глазах он увидел, как десятки людей лишаются сознания — Юрий Михайлович и лидер напавших на город тварей решили всерьёз выяснить отношения и решить, кто здесь сильнейший.
Вскинув голову к небу, он с удивлением понял, что крылатая фигура осталась цела и невредимо. А ведь удар мэра безо всяких скидок и притягиваний за уши соответствовал магии седьмого ранга, что считались чарами тактического масштаба. Такими, как правило, били по укрепрайонам или большим отрядом одарённых врагов, что решили совместно защищаться — в общем, удары такого калибра были чем-то вроде тяжелейших калибров артиллерии.
Багровая сфера вампира всё так же ярко сияла, и приглядевшись, парень понял, что прямо с земли к ней тонкими, почти незаметными струйками летели капли крови, напитывая и защиту, и сотворившего её монстра. Предводитель вампиров решил не затягивать с ответом, и в сторону башни полетел огромный, сотканный из багровой маны череп, оскаливший пасть с огромными, нечеловеческими клыками.
Вот только жилище весьма талантливого и крайне молодого (по меркам ему подобных, разумеется, так-то меру было больше восьмидесяти) магистра было защищено ничуть не хуже, чем Лорд вампир. Что именно за чары и на основе чего они работали Макс и близко не понял, но когда заклятие монстра, явно ничуть не уступающее удару самого Юрия Михайловича, подлетело на расстояние пятидесяти метров от башни, оно попросту исчезло. Словно бы художник, разочарованный своим рисунком на песке, одним взмахом ладони стёр его — лишь небольшие всполохи красного сияния медленно опадали вниз, к подножию жилища могучего магистра.
— Недурно! — раздался над городом полный высокомерной уверенности в себе голос вампира. — Как для жалкого скота, предназначенного в пищу — так и вовсе неплохо! Не хочешь присягнуть мне на верность и присоединиться к моему гнезду? Со временем ты тоже дорастёшь до уровня Лорда, а пока будешь моей правой рукой. Такому таланту было бы глупо пропадать понапрасну…
Ответил ли в слух что-то Михалыч Макс не услышал. Зато наглядно увидел суть его ответа — на вершине башни, где находилась открытая площадка, стали в буквальном смысле скапливаться ветра. Потоки бешено кружащегося воздуха образовывали небольшой, но крайне плотный воздушный вихрь, из которого непрерывно били молнии — хозяин города собирался бить повторно, и этот удар имел все шансы оказаться куда сильнее предыдущего.