Хокаге против директора Академии. Мастер Техник против Математика Боя. Сарутоби Хирузен против Сенсомы Томура.
Они вышли неспешно, спокойно. Лишь приветственные крики толпы зрителей говорили о том, что здесь намечается событие высочайшего класса. Сенсома сверкнул очками и остановился в двадцати метрах от Хирузена. Хирузен пыхнул трубкой и тоже замер. Церемонно и плавно они подняли свои правые руки, сложив пальцы в печати поединка. В битвах один на один шиноби всегда использовали этот знак.
Мир замер. Чакра двух шиноби, будто цветок, раскрылась над ними, давая всем наблюдателям почувствовать их силу.
— Они просто монстры, — улыбнулся Кагами, а Сэдэо согласно ему кивнул.
Одновременно радостно оскалившись, Сенсома и Хирузен вскинули левые руки, добавляя к своим печатям поединка деталей и превращая их в обычные печати!
— Стихия Огня: Огненный Шар! — выдохнул Хирузен классическое атакующее ниндзюцу шиноби Страны Огня.
— Стихия Земли: Земляная Стена! — ответил такой же классикой Сенсома.
Огненный Шар Хирузена врезался с Стену Сенсомы и распался раскаленным воздухом. Генины радостно захлопали в ладоши — эти техники им уже почти доступны, так что такой размен был им близок.
— Делают шоу, — усмехнулась Юки, заметив, как Бивако испуганно выдохнула. — Для них это — детские игрушки.
— Они и делают их для детей, — вторил ей Озин. — Показывают генинам уровень.
Сенсома с Хирузеном действительно показывали уровень. Создав своего Каменного Клона, Сенсома начал «выращивать» вокруг Хирузена Земляные Стены, загораживая ему обзор. Клон ринулся к Хокаге, скрывшись за стенами от его глаз и надеясь подловить его на эффекте неожиданности. Для пущей убедительности, чтобы еще больше отвлечь Сарутоби, Сенсома стал выводить на выращиваемых Стенах фуиндзюцу.
Для зрителей, наблюдавших сверху, с трибун, ловушка выглядела очевидной. Впрочем, для Хокаге тоже.
— Стихия Молнии: Выброс! — донеслось из-за скопления Земляных Стен.
Мощнейший разряд, созданный техникой Стихии Молнии, разнесся вокруг Хокаге, разрушая все встреченные на пути Стены и уничтожив почти добежавшего клона. В осыпающихся осколках Стен, разрушенных техникой доминирующей над ними стихии, отчетливо был виден силуэт Сарутоби, с удовольствием затянувшегося из трубки.
Зрители восторженно закричали, оценив легкость, с которой Хокаге разобрался с ловушкой.
Вдруг, земля под ногами Хирузена вспучилась, и оттуда, на высокой скорости, вылетел Сенсома, вошедший в Первые Врата! Зрители загудели, а Сарутоби пришлось выгибаться, уберегая голову от сокрушительного удара ногой. Теневой клон Сенсомы, до этого изображавший оригинал, выращивающий Стены, усмехнулся и метнул в Хирузена десяток кунаев. Хокаге выгнулся еще больше, делая, несмотря на неудобность одежды, фляк назад и, чуть разорвав дистанцию с Сенсомой, отбил все кунаи своей трубкой.
Быстро сложив нужные печати, Хирузен плюнул в Клона техникой Воздушных Пуль. Клон развеялся, не поспевая за скоростью Хокаге, но вот оригинал тут же начал наседать в ближнем бою, заставляя Хирузена попотеть.
Они сошлись в стандартном тайдзюцу Листа. Генины и молодые шиноби радостно загалдели, узнав основные ката, которые им вдалбливали на тренировках учителя. Сенсома и Хирузен были не обычными генинами — они знали абсолютно все движения этой школы боевых искусств и, тем более, добрую часть из них придумали и ввели лично.
— Они двигаются на равне, — заметила Бивако.
— Разминка, — дружно оценили движения Кагами и Сэдэо.
— Старики… — выдохнул Джирайя, понимая, что это — далеко не тот уровень, что показывал с ним в спаррингах Сенсома.
Темп нарастал. Пока и Хирузену и Сенсоме удавалось уклоняться от большинства атак, остальные принимая на скользящие блоки. Они были похожи на танцоров, слившихся в одном сложном и дерганном танце. Миг, и их школы тайдзюцу изменились — Сенсома использовал ката Страны Ветра, в то время как Хирузен ответил движениями Страны Воды.
Зрители во все глаза смотрели, как шиноби уровня Каге постепенно взвинчивают темп, сменяя школы, но неизменно двигаясь с идеальным мастерством. Чен, стоящий неподалеку от Кена Умино, нахмурился и раздраженно выдохнул:
— Половина…
— Чего? — не понял заместитель директора.