— Нет, — покачав головой, твёрдо ответил Уталак, — он стал драконом. И это уже навсегда. Что, в свою очередь, означает, что он никогда не будет властвовать над людьми. Наша раса навсегда в этом поклялась.
— Но он был человеком, — возразил Арнольд Четвёртый, — неужели…
— Нет, — мягко возразил Уталак, не дав королю Тискулатуса закончить, — это уже не имеет значения. Теперь он дракон. И супруга его тоже будет драконом. Если посадить его на трон Тискулатуса — рано или поздно этим государством станет править династия драконов. К чему это приведёт — история уже показала. Извините, но дважды наступать на эти грабли мы не намерены.
— Да, понимаю. Сам ведь его…
Не договорив, Арнольд кивнул, принимая эту информацию к сведению. И без дальнейших вопросов в сопровождении Мизраела, Мефамио и Микаэро король покинул гостиную залу…
Спалось Дитриху этой ночью плохо. Ему казалось, что он тонет в чёрной воде. Он барахтается, пытается выбраться, а нам ним стоит незнакомый, и в то же время знакомый старый человек, худой, с рыжими, густо тронутыми сединой волосами, и с грустью смотрит на него. Но как Дитрих ни старался его вспомнить, его разум постоянно натыкался на непреодолимую стену. Вот его уже почти утянуло, когда он закричал… и проснулся.
Он находился у себя в комнате. Странно, но он не помнил, как попал сюда. Да что там, он даже не мог вспомнить, как вчера вообще прошёл вечер. Но Дитрих был ещё слишком мал, чтобы удерживать такие мысли в голове. Поднявшись, дракончик прыгнул на подоконник. Светало. Здорово. Может, не так уж и плохо, что он проснулся так рано? Ведь встречать рассвет маленькому дракончику нравилось. А вот рано для этого вставать — не очень.
Убедившись, что своим вскриком он никого не разбудил, Дитрих выскользнул из своей комнаты и направился на вершину одной из башен. По пути ему никто не попался, да и дракончик бы очень удивился, если бы это оказалось не так. Ведь сейчас для сна самое сладкое время, и спят все без исключения: и стражники, и слуги, и вся семья.
Поднявшись по лестнице, Дитрих только сейчас осознал, что не взял с собой шарфик и шапочку. Поставив себе в уме галочку — не говорить об этом маме — он подпрыгнул до ручки двери и отворил её. Ещё несколько ступенек — и Дитрих выходит на площадку. И с большим удивлением осознаёт, что он здесь не один.
На вершине башни уже стоял орк, облокотившись о парапет и щурясь на восходящее солнце.
— Привет, малыш, — сказал он, не оборачиваясь. Его голос даже не был удивлённым, словно орк точно знал, что дракончик обязательно сюда придёт.
— Дяденька Алдор? — удивился дракончик, — а вы… вы ещё тут?
— Ну как видишь, — усмехнувшись, сказал орк. После чего бережно подхватил дракончика и посадил его перед собой, — тоже рассвет любишь смотреть?
— Очень люблю, — благодарно кивнул дракончик, но тут же вернулся к предыдущей теме, — а вы с моим папой уже поговорили?
— Поговорил, — подтвердил орк.
— А что вы от него хотели?
— Хотел, чтобы он разрешил тебе слетать ко мне в гости. Мои дети всю жизнь мечтали познакомиться с настоящим драконом.
— Правда? — восторженно спросил Дитрих, — и что папа сказал?
— Он не против, — тактично ответил орк, — но не сейчас, конечно. Сейчас холодно. Да и я не могу просто так взять и бросить все свои дела. А вот летом…
— Всё равно здорово, — сказал Дитрих.
Прошло полгода. Алдора снова привезли на драконий остров. И вот сейчас принцу озвучили ещё одно условие, при котором его отпустили бы к оркам.
— Нет, нет и нет, — сердито заявил Дитрих за завтраком, забавно подпрыгивая и топая лапками на своём стуле, — почему сестрички не могут? Или Рэй с Вилером?
— У меня дела на острове драконят, — вздохнула Лиала, — одному из малышей опять снятся кошмары. Мне необходимо его навестить.
— У нас с Олесией дела в мэрии, — хмуро сказала Аяри, — как ни новый год, как ни очередные конец или начало учебного года — так у них вечно бардак в бумагах. Снова будем вправлять мозги этим тунеядцам.
— У меня тоже дела в Стигиане, — развёл руками Рэй, — приезжают специалисты из Триниагоса с новыми лекциями о новых способах использования лекарственных растений. Я должен посетить это мероприятие.
— А я запустил новый опыт, — закончил Вилер, — и он требует моего постоянного присутствия.
Дитрих сердито оглядел стол. На подсознательном уровне малыша не покидала уверенность, что взрослые самым наглым образом сговорились у него за спиной. Да что там говорить, остальных братьев и сестёр он регулярно видел занимающихся своими делами, а у Мефамио, который руководил стражниками, даже поесть с семьёй не всегда хватало времени. И вот теперь неожиданно и, уж конечно, совершенно случайно Мефамио оказался свободным на целый месяц, а все остальные — жутко заняты. Только вот жизненного опыта, чтобы заявить об этом, ему не хватало.