Едва заметно улыбнувшись, Тифар опустил взгляд вниз. Сказать по чести, он был уверен, что его обезглавят и лишь одно грело его сердце - смерть он должен был найти не от руки палача, а от руки друга. Кто-то может сказать, что так оно еще труднее. Только вот, Тифар не хотел бы проститься с жизнью вот так вот, словно подзаборный пес. Последнее, что он помнил, это то, как Лазар занес над ним свой катон, а вот дальше... Дальше он не помнил ничего. Правда, в сознании возникали какие-то смутные обрывки воспоминаний, словно бы давно забытого сна. Тифар с кем-то разговаривал, отвечал на вопросы. И тогда, в том сне, не было для него ничего важенее, чем ответить правдиво. Почему-то он был уверен, что незримый собеседник сразу поймет, стоит лишь попытаться схитрить. И в первый раз за долгие годы, он не лгал, не скрывал и не утаивал.
Что было потом - осталось во мраке, в себя Тифар пришел совсем недавно, и все это время посвятил тому, что пытался вспомнить, что именно с ним произошло. Подобные ощущения он испытывал когда проходил Второе Крещение, если память ему не изменяет...
Слегка нахмурив брови, Тифар повернул голову в сторону отворившейся двери. На пороге застыл Лазар, выражение на лице у него при этом было самое что ни на есть серьезное. А глаза... Глаза смотрели на Тифара со смесью облегчения и грусти. Закрыв за собой дверь, наследник подошел к сидящему на полу другу и, сложив руки на груди, сказал:
- Светлые вынесли свой приговор.
Склонив покорно голову, Тифар ответил:
- Я готов принять его.
В какой-то миг, где-то в сердце вспыхнула маленькая искорка надежды, которую Тифар тут же погасил.
Не заслуживает он прощения, слишком много крови невинных на его руках.
Лазар тихо покашлял и ответил:
- По воле Богов, ты, твое имя и твое прошлое канули в небытие. Тебе даруется второй шанс. Шанс, использовав который, ты можешь заслужить прощение. По воле Императора, ты нарекаешься Кайрин, до тех пор, пока Светлые не даруют тебе новое имя. Сегодня на закате ты покинешь Империю навсегда, путь твой ляжет к поселению Ан'Дже. По воле наследника, ты должен будешь освободить Империю от Медея Искусителя, чей приход спровоцировали твои действия. Последнее слово?
Тифар молча покачал головой и коснулся лбом холодного каменного пола.
Он не смел даже надеяться на то, что все обернется вот так. Кайрин - безымянный, безродный. Существо без семьи и прошлого... Вот кем он станет теперь. Не поднимая головы, бывший советник дождался, пока Лазар покинет камеру. Как только дверь за наследником закрылась, Тифар, а теперь - Кайрин, поднял голову к потолку и, закрыв глаза, тихо прошептал:
- Спасибо...
Спустя несколько минут после того, как Лазар огласил решение Светлых, в камеру вошел Дэмиэн де Мор. С легкой, ироничной улыбкой на губах, начальник тайной службы подошел к сидящему на полу заключенному. Присев рядом с ним на корточки, Дэмиэн тихо сказал:
- Знаешь, я до последнего настаивал на том, чтобы приговор смертной казни был приведен в исполнение.
Бывший советник безразлично пожал плечами и ответил:
- Не могу не признать логичность твоих требований.
Дэмиэн кивнул и, отвернувшись к окну, задумчиво продолжил:
- Я не имею ничего против тебя лично, так было бы безопаснее для Империи.
Тифар хмыкнул.
Логика понятна даже последнему тогодуму, имеющему хоть какое-то представление о том, на чем держится власть и что ее, эту самую власть, может поколебать или, убереги Светлые, разрушить. Бешеного пса убивают, потому что лекарства от бешенства не придумали. Лазар же, похоже, решил по-другому, с чем Дэмиэн был не согласен до последнего. По всей видимости он и сейчас колеблется, не зная, стоит ли довериться решению Светлых.
Словно бы услышав его мысли, Дэмиэн спокойно, даже холодно, произнес:
- Я не буду преследовать тебя. Во всяком случае до тех пор, пока ты находишься за пределами Ардейл.
Повернувшись к заключенному, де Мор поднял правую руку, на указательном пальце которой покачивался тонкий черный ошейник.
- В соответствии с приказом Императора, до конца своих дней ты будешь носить это, став верным псом Владыки за пределами Империи.
Не сделав ни единого движения, Тифар подождал, пока де Мор защелкнет новое украшение на его шее.
Похоже, Император нашел более страшный способ наказать отступника. Быть вечным рабом, не имеющим права голоса - вот его новый удел. Для бывшего аристократа, лишенного родового имени, воинских заслуг, а теперь еще и, хотя бы видимости свободы, подобное могло стать нестерпимым. Но, Тифар решил, что в том случае, если Светлые помилуют его, он вытерпит все. Гордыня должна быть наказана, о чем и напомнил Император.