Еще одним препятствием для плана являлся тот факт, что Клай, да гореть ему веки вечные в черном пламени ненависти Ашара, выстроили проклятую Акадэмию как раз над тем местом, где находится "замок" от тюрьмы Кровавого. Но и эту проблему Тайрис смог решить - из-за проклятого договора Хикар, в стенах Акадэмии столько страха и боли, что они, хочешь не хочешь, а просачиваются в тюрьму Ашара, так что как только они уничтожат две печати и смогут ослабить еще две, замок сломается сам, не выдержав великой силы Кровавого.
Прикрыв на миг глаза, Тайрис скупо усмехнулся - Лест, проклятый божок, не просто так в Мире Темных скрылся, а Светлые и не поняли... глупцы есть даже в стане Богов. Как этих бедняг честили, как только не обзывали... И ведь никто даже не заикнулся о том, что Лест и Отступник, хоть и не были довольни собственным отцом, но пошли на предательство братьев лишь с одной целью - кто-то должен закрывать Ашару проход в Темный Мир. Тюрьма его, расположенная между Средним Миром и Миром Темных Богов, оказалась словно бы зажатой между двух каменных, неколебимых стен. А вот если бы не было никого в Мире Темных, не было бы там магии божественной, Ашар точно бы нашел способ туда вернуться, а уж выбраться из измерения, которое создал сам даже младенец сумеет. Потому и ушли некоторые Боги в тот мир, а в спину им раздавались яростные крики и проклятья.
Естественно, даже Тайрису понадобилось некоторое время на то, чтобы понять это, но как только все кусочки мозаики сложились воедино, в руках его оказалось неизведанное, в своей мощи, оружие. Первым его шагом было создание идиотского мифа о том, что Темные очень, ну очень сильно, хотят в Средний Мир. И создание культа этих самых Темных. Ашар Великий, как же он хохотал, когда самый первый из служителей этого культа призвал на крови в Средний Мир Медея. Видел бы искуситель свое "кислое" лицо, когда человек, склонив колени, униженно просил у него силы и власти. А ведь и поделать ничего Медей не мог - заклятия на крови непреодолимы. Об этом Тайрис узнал случайно, но, как говориться - никогда не знаешь, что может тебе пригодиться.
Когда люди только-только привыкали к новым Богам, кто-то, особенно умный, вероятно, решил что новые Боги, так же как и Ашар, питаются человеческой кровью. Результат такого умозаключения понятен без объяснений - маг принес жертву, буквально выдернув какого-то Светлого из его мира в мир людей. Люди, они всегда отличались завидной способностью находить слабые места у, казалось бы, непобедимых противников. Ни одному из Ааш'э'Сэй никогда бы и в голову не пришло принести жертву Светлому, связав того по рукам и ногам. А дело тут в бессмертной душе и пролитой крови. Душа, любая душа - будь то животное безмозглое, человек или Ааш'э'Сэй, является неисчерпаемым источником энергии. Но, душа, она живая. Она может страдать и плакать, искать покоя или же наоборот - жаждать отмщения. Пролив чью-то кровь и вытащив бессмертную душу из тела во имя кого-то из богов, маг обязует этого самого Бога восполнить то, что было отдано ему. Забрал чью-то жизнь? Получил неиссякаемый запас магической энергии? Будь добр вернуть столько же и не волнует никого, что оно тебе и не надо было. Жертвенная кровь она такая - словно алая цепь обвивает шею и медленно сдавливает горло до тех пор, пока мир, потерявший одну живую душу не получит равноценную замену.
Светлые, к слову сказать, долго ломали свои головы над тем, как же людей от этого дела отучить? Им и самим больно было, когда чья-то кровь проливалась, а поделать не могли ничего. Это потом уже придумали обеты, клятвы и прочее, а поначалу скрипели зубами, сжимали кулаки, но делали. Ведь любое слово, сказанное в протест, воспринималось как-то задом-наперед. Например, спрашивал Светлый, будучи в сильном гневе, человеческого мага:"Ты зачем мне в жертву этого мужчину принес?", а маг, не будь дурак, в следующий раз женщину на алтаре распнет. А уж когда кто-то очень умный "подсказал" людям, да и Ааш'э'Сэй, что уж скрывать, что можно из душ живых энергию едва ли не вечно черпать... Конечно, этим доброхотом был сам де Лаар, но придумал это отнюдь не он. Еще Эль'э'Сэй жертвы приносили, правда не Богам,но все равно. Процесс получения магической энергии из душ был известен еще в родном мире Ааш'э'Сэй. А то, что Светлые ничего и не заметили, так кто же виноват? В общем, так Тайрис и нашел способ избавиться от Темных, что в Ашаровой обители обосновались - если люди или Ааш'э'Сэй будут их в Средний мир призывать, в конце концов все они тут окажутся. К тому же, поди надоело им там сидеть, дыша сухой пылью и вспоминая собственных братьев, которые ничем не жертвовали, а жизнью наслаждаются, да под теплыми лучами солнца нежатся. А как только Темные оттуда уберутся, можно и печати ломать.
Вновь улыбнувшись, Тайрис окинул оценивающим взглядом доски, что парили над столом. Мальчишка, если бы только знал, кому он предложил сыграть во "Встречу", поди уже повесился бы на собственном шейном платке. Разве сможет какой-то юнец обыграть того, кто саму эту игру и правила ее создал? К тому же, многое из того, что известно создателю, не известно ни одному из последователей. Например, вряд ли Лазар де Майен знает о том, что Шут противника может стать твоим шутом. И на доске мальчишки есть один такой, хотя должно быть два... Ну да ничего это, под маской шута может скрываться целый бродячий цирк.
Привстав со своего места, Тайрис посмотрел на доску, что обозначала Юг и, улыбнувшись одними уголками губ, легко дунул на игровое поле. Словно легкий ветер пробежал над гладкой, полированной деревянной поверхностью и, как ветер приносит с собой облака, легкое дыхание де Лаара, начав клубиться словно дым, черным облаком поползло в сторону камней Лазара.
Слегка прикрыв глаза одной рукой, Тайрис томно прошептал:
- Добро пожаловать на бал Черной Королевы.
Империя Ардейл. Сейн. Черный Замок.
Тифар де Льен, Лазар де Майен и Лука Редж застыли в поклоне перед бывшим правителем Ардейл. Ниран де Майен, облаченный в обноски, которым даже самый нищий попрошайка на позавидует, сложив руки на широкой груди, мрачно рассматривал игровые доски. Слегка прищурив глаза, бывший Император внимательно рассматривал расположение камней противника, пытаясь просчитать возможные ходы. К слову сказать, Лазару, как только все закончится, надо будет устроить выволочку - удумал тоже, переносить события из реальности на игровые доски. Все-то им молодым да горячим попробовать хочется, а о последствиях особо не раздумывают.
Размяв плечи, Нира присел в ближайшее к нему кресло (услужливо подставленное молодым служкой, что застыл на пороге, тщетно пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы счастья) и, величественным жестом приказав находящимся в кабинете, что дань вежливости отдана сполна, сказал:
- Лазар, разве тебе не говорили, чем чреваты твои действия?
Сын, удивленно приподняв брови, вежливо уточнил:
- Какие именно?
Ниран мрачно посмотрел в глаза сына, который, к удивлению собственного отца, за прошедшее время кажется даже несколько возмужал. Хотя, возможно отцовство так действует? Вздохнув, Ниран ответил:
- Перенося действия в реальности на игровую доску, ты сильно рискуешь. Да, в этом есть свои преимущества, но... Могу тебе сказать, что на данный момент не было еще игрока, сумевшего победить реальную войну, отраженную на досках для "Встречи".
- Значит я буду первым.
Фраза, сказанная в обычном, для Лазара, легкомысленном тоне, как бы поставила точку в дальнейшем обсуждении. Дабы сбить немного спесь с зарвавшегося юнца, Ниран, едва заметно улыбнувшись, ответил: