— Такие случаи бывали, но! — канцлер поднял вверх указательный палец, — гораздо чаще в таких случаях Академия попросту не принимала нового кандидата: артефакт попросту не активировался! Кроме того, в тех случаях, когда так происходило, король скоропостижно умирал, так что количество желающих поступать подобным образом резко сократилось! Надеюсь, я ответил на ваш вопрос?
Кэл кивнул и оглянулся на нас, мы подтвердили свое согласие энергичными кивками. Тар Варин улыбнулся:
— Что ж, тогда я хочу еще раз поблагодарить вас за информацию, а заодно выразить свое восхищение тем, как блестяще вы двое разбираетесь в политике. И все-таки подумайте над моим предложением относительно подданства Каэрии, ведь не вечно вы будете скитаться по дорогам Аллирэна! Рано или поздно вам захочется иметь семью и детей, — он подмигнул Кэлу, — тогда, возможно, это будет не самым плохим для вас выбором! А сейчас, если вопросов больше нет, я поспешу откланяться — надо сообщить обо всем принцу.
— Мы благодарим вас, тар Виран, — сказала я, поднимаясь с кресла, — и, пожалуй, нам пора возвращаться в Академию.
— Э, нет, — усмехнулся он, — Ларина не простит мне, если узнает, что вы были у нас и не навестили ее! Так что, сынок, веди своих друзей к маме! Несколько часов до закрытия врат у вас еще есть. До встречи!
С этими словами он склонил голову и стремительно вышел из кабинета. Мы же последовали за Рейном, который повел нас через анфиладу роскошных комнат в левое крыло особняка.
Наконец мы оказались в роскошной комнате, явно дамской гостиной: стенные панели светлого дерева с изображением цветов, паркетный пол, кремового цвета кресла и диванчики, шкаф со всевозможными безделушками на полках, столик с корзинкой для рукоделия и еще один, побольше, на котором стояла ваза с восхитительными чайными розами. На наши шаги обернулась служанка, которая как раз вытирала стол с розами: пухленькая девушка с русыми волосами, карими глазами и вздернутым носиком, облаченная в синее платье с фартучком. Увидев нас, она сделала книксен, а Рейн спросил:
— Кера, матушка у себя? Если да, скажи, что я привел гостей!
— Да, тар Рейнвар, — пискнула та и заспешила к двери, расположенной напротив той, в которую мы вошли.
Тари Ларина вышла к нам через пару минут и вся просияла, увидев меня:
— Лин, девочка моя! Как я рада тебя видеть! Наконец-то этот негодник, — она ласково взъерошила волосы сына, от чего его лицо приняло мученическое выражение, — тебя привел!
— Простите, что так поздно, тари Ларина, но…
Она махнула рукой:
— Ничего, я все равно поздно ложусь, как и все при дворе! Рейн, ты представишь мне своего друга?
— Матушка, это тар Кэлларион, можно просто Кэл, мой и Лин друг. Лин даже больше, чем всем остальным, — хитро добавил этот негодник.
— Тари Ларина, — Кэл склонился к ее руке, — примите мое восхищение и уважение, я искренне рад познакомиться с вами!
Та улыбнулась в ответ, все-таки ни одна дама не могла остаться равнодушной к несомненному очарованию моего зеленоглазого эльфа.
— Рада вас приветствовать в нашем доме, Кэл, — тепло произнесла она, — присаживайтесь, прошу вас!
Пока мы усаживались, тари Ларина одними глазами показала мне на Кэла и приподняла бровь с вопросом в глазах. Я едва заметно кивнула, на что она подмигнула мне и одобрительно улыбнулась. Заметивший часть нашей пантомимы Рейн хитро усмехнулся:
— Матушка, может вас с Лин наедине оставить? Поговорите о своем, о женском… То есть о мужчинах!
Мы переглянулись и засмеялись, тари Ларина сквозь смех сказала:
— Сынок, ты что, правда думаешь, что нам для этого нескольких часов хватит? Нет уж, оставайтесь, поболтаем на общие темы! А Лин ты приведешь к нам после ритуала! И вообще, я хочу познакомиться со всеми вами!
— Только нам надо успеть вернуться, и лошадей вернуть, — заметил Кэл, — так что времени у нас мало!
— Оставите лошадей здесь, завтра утром слуги их отведут, а вас отвезут в карете. Так что можете чуть подольше остаться, — улыбнулась нам тари Ларина.
В компании тари Ларины было удивительно тепло: она расспрашивала нас об учебе, отношениях в звезде, о наших планах на каникулы. Я смутилась, а Кэл сказал:
— Я хочу, чтобы Лин поехала со мной и познакомилась с моими родителями.
— О, а вы и не говорили — вмешался Рейн, — а это не опасно?
— Я смогу защитить Лин, — ответил Кэл.
Тари Ларина умиленно улыбнулась нам, заметив:
— Но я все равно буду ждать вас всех к себе после ритуала, и хочу, чтобы вы мне пообещали, что придете! Просто посидим, поговорим — клянусь, что никого больше приглашать не буду! Договорились?
Мы пообещали, и снова заговорили о том о сем.
Вернулись в Академию мы незадолго до полуночи — карета доставила нас к самым вратам. Рейн, пожелав нам спокойной ночи, ушел к себе, а я повернулась к Кэлу и тут же оказалась в его объятиях. Он прошептал:
— Мм, я уже давно хочу тебя поцеловать, — и властно накрыл мои губы своими.
После того, как он отпустил меня, я, немного отдышавшись, произнесла:
— Знаешь, любимый, ты удивил меня сегодня! Мне казалось, что ты не любишь политику!
— Верно, не люблю. Я воин, и предпочитаю встречать врага с оружием в руках, а не с фальшивой улыбкой на губах! Но не люблю — не значит не разбираюсь, а если это нужно, чтобы защитить тебя… О, в этом случае я готов стать самым изощренным политиком в мире!
Я прижалась к нему теснее, от его заботы к горлу подкатывал ком. Вздохнув, спросила:
— Ты поэтому принял огонь на себя в разговоре с отцом Рейна?
— Да. И, Лин, я давно хотел тебе сказать… Ты очень сильно выбиваешься из своего образа сироты-полукровки: слишком умна, слишком независима, слишком хорошо разбираешься в людях! Нет, — он прикоснулся ладонью к моим губам, не давая мне возразить, — я уважаю твои тайны и готов терпеливо ждать, пока ты не раскроешь мне их. Но я боюсь за тебя, родная, ведь многие хотели бы причинить тебе вред! Поэтому спрошу так: если начнут копать, смогут подтвердить или опровергнуть твою историю?
— Опровергнуть — нет, да и подтвердить пожалуй тоже, — вздохнула я, — ты думаешь, меня будут проверять?
— Я уверен, что тебя уже проверяли — самое позднее, после истории с принцессой. Но тогда проверка могла быть поверхностной, а сейчас…
— А сейчас я по крайней мере могу быть уверена в том, что меня не потянут на допрос в подвалы Тайной службы, слишком важна наша звезда для власть предержащих, — погладила его по щеке я.
Он потерся щекой о мою ладонь, затем нежно поцеловал меня и отстранился:
— Все, Лин, нам обоим не помешает отдохнуть. Сладких снов, радость моя!
— И тебе, милый! — шепнула я.
Глава 8
Обо всем, что нам удалось узнать, мы рассказали остальным нашим друзьям. Посовещавшись, договорились не покидать больше Академию в одиночку и не шляться по злачным местам — это условие выставила я, глядя при этом на смутившегося Дойла.
Так что теперь даже к Фралии, которая шила мне платье к Летнему балу, меня сопровождали Кэл и либо Лан, либо Рейн. Также дружно мы решили, что постараемся держаться в стороне от всяческой политики: в конце концов, мы сообщили все, что знали и даже более того, пускай теперь отрабатывают свой хлеб профессионалы!
Стремительно приближались экзамены, заставляя нас все больше нервничать. Накопившаяся за этот безумно сложный год усталость иногда выплескивалась в резких перепалках и порой выходила даже слезами у меня или Сигни. Тяжелее всего приходилось мне: отрицательные эмоции друзей били по моему сознанию, нарушая и без того хрупкое душевное равновесие. Прекратил все это Кэл, с тревогой наблюдавший за моим состоянием, попросту предложив каждому, кому не терпится выплеснуть агрессию и прочие отрицательные эмоции, себя в качестве спарринг-партнера в любое время.
Как и планировалось, наши экзамены принимал сам ректор. Однако в этот раз он решил пригласить поучаствовать в них в качестве экзаменаторов магистров Бренана и Граяра. План экзаменов был тем же: нам предстояло сдавать сразу три предмета, что было логично с учетом их теснейшей связи. Сам же экзамен нам назначили за два дня до начала сессии у всех остальных.