Из глаз многих текли слёзы, однако были и те, кто просто кусал губы, не позволяя себе слабости. Надо взять их на заметку. Но у всех, без исключения, восхищённое любопытство в глазах, появившееся при виде формирующегося в воздухе заклинания, сменилось осторожностью и опасением. Вот и хорошо: не будут думать, что в госпожи им досталась добрая фея. Когда заклинание окончательно внедрилось в тела мальчиков, я развеяла купол, велела им одеваться и рассаживаться по телегам – предстояла обратная дорога.
Небольшую вступительную речь я решила произнести перед ужином – сейчас дети всё равно не смогли бы ни на чём сосредоточиться, и тем более после обеда. А вот к вечеру эмоции поулягутся. Пусть пока отдохнут в спальных комнатах, познакомятся. Не рассчитывая на ещё одного мальчика, изначально я планировала четыре спальни по десять мест, но дополнительную кровать для племянника моего нового директора школы в одну из комнат уже поставили, а самому Кристиану успела поставить такую же метку, как и остальным, чтобы снять с него ошейник. Парнишка и так будет заметно отличаться от бывших рабов, не стоит оставлять ему ещё больше лишних знаков.
***
Время – очень странная штука. То оно тянется невыносимо медленно, ползёт и вьётся лентой, то несётся галопом, подобно норовистому скакуну. Месяц после появления в замке Плес новых маленьких постояльцев пролетел единым мигом. Не в том плане, что он промелькнул перед глазами, а просто я настолько увлеклась неспешным течением замковой жизни, текущими заботами и работой с мальчиками, что с удивлением сегодня осознала готовность моих будущих воинов к серьёзному разговору. Для этого мне как раз требовался месяц для подготовки их сознания. Сорок дней, пять недель… Единственным ярким событием, оторвавшим меня от будней, был мысленный зов первого вампира.
Три недели назад в голове раздались торжественные слова призыва, давшие понять, что бывший демон не один. Моментом подсчитав время, поняла, что мои дети здорово выбились из предполагаемого мной периода. Ну да я же наказывала дать начало расе в как можно большем числе миров, а уж потом искать соответствующий собственным запросам они могли сколько угодно. Ясно одно – раз Альдавар послал зов, значит, он не только нашёл мир для жизни, но и успел там создать подданных, призвать представителей своих первых десяти птенцов и собрался официально короноваться. Терять время было нельзя, так что я практически сразу переместилась на зов, одновременно становясь невидимой и останавливая время в помещении, куда попала.
Картина мне предстала занимательная. Беловолосый вампир стоял на коленях в придуманной мной пентаграмме вызова, склонив голову и держа в руках кубок, до краёв наполненный собственной кровью. Красивая, такая же беловолосая девушка с пронзительно синими глазами стояла недалеко от рисунка и с тревогой поглядывала на, видимо, избранника. Несколько десятков вампиров разного возраста и пола стояли, словно за чертой, отгородившей пару от остального мира. На лицах читалось и раздражение, и насмешка, и откровенное злорадство, впрочем, была также и скука, или, наоборот, надежда и вера в чудо. Да моему мальчику не особо верят в способность призвать прародительницу! Неважно, что, похоже, ждут меня уже несколько часов (этот мир относительно Вселенной оказался быстрым, а уж при наложении замедленности Лируана…), подданные не имеют права проявлять столь пренебрежительное отношение к своему правителю и создателю.
Что ж, подарок к коронации давно изготовлен и постоянно находится в пространственном кармане, так что тянуть нет смысла. Проведя кое-какие подготовительные манёвры и придав себе полюбившийся торжественный облик, неспешно устроилась на троне, перед которым вампир расчертил пентаграмму, изолировала зал гасящим пологом, чтобы не ставить всех богов этого мира в известность о своём посещении, и разморозила время. И тут же услышала окончание фразы, сорвавшейся с губ моего Первого Дитя:
- Молю, Темнейшая Мать, приди!
Не было такого в призыве, точно помню. Совсем отчаялся мальчик, раз даже он не верит уже в моё появление. И я материализовалась на массивном троне.
- Альдавар, мальчик мой, помнится, я говорила, что ты и Первые Лорды и Леди могут приветствовать меня, преклонив одно колено. Понимаю твоё рвение, но даже не знаю, что думать, видя твоих подданных просто стоящими! Это сознательное проявление неуважения к тебе? Не хочу даже допускать мысли, что оно адресовано мне…
Вампир медленно поднялся, обернулся и обвёл присутствующих взглядом. Те немедленно преклонили колено – боятся, это радует. Но они, судя по всему, ещё не видели создателя в настоящем гневе, раз позволили себе столь явное небрежение. Я мысленно приказала вампиру не усердствовать дальше – надо же и мне развлечься немного. Тот подошёл к трону и вновь опустился на колено, протягивая мне кубок.
- Твоя жертва, Темнейшая Мать. Прошу, прими мою кровь.
Ммм… Кровь демона-вампира сладка, я помню. Но сначала – воспитательный момент. Я посмотрела на правителя вампиров, улыбаясь одними глазами, и освободила свою ауру, перестав скрывать божественную силу и обрушив её на обнаглевших птенцов. Тех просто придавило к полу, а не реши я сдерживаться, то и вовсе – раздавило бы. Взяв у Альдавара кубок, одним долгим глотком осушила его. Да, по-прежнему сладкая.
- Я принимаю твою жертву, Первое Дитя, – пустой и абсолютно чистый артефакт вернулся к хозяину. – Но, милый, тебе на самом деле нужны все эти пустоголовые подданные, что не могут понять с кем и как следует себя вести?
Альдавар задумчиво осмотрел свою распластанную свиту – не подыграть мне бывший демон, конечно же, не мог.
- До момента вашего появления, Темнейшая, я был уверен, что нужна, а теперь даже и не знаю… – по залу пронёсся судорожный выдох, а в воздухе разлился осязаемый привкус страха. – Впрочем, хочу просить Вас не гневаться слишком на неразумных птенцов, думаю, они исправятся.
- Действительно? Так и быть, в честь коронации забуду столь неуважительное поведение, но мой подарок, несомненно, очень кстати, Альдавар.
Поскольку вампир так и не вставал с колена, я поднялась и подошла к нему максимально близко, достав из «кармана» корону. Создавая этот артефакт, призванный защищать основателя расы и его кровных родственников, а также помогать в подчинении весьма агрессивных сородичей, не стремилась сделать его ещё и шикарным. Так что корона представляла собой тонкий ободок из красного золота с чернёным ромбом в центре лба, верхний зубец которого был заметно длиннее нижнего. В точке пересечения линий обода и ромба сиял кроваво-красный кристалл. Артефакт я создавала на своей крови, но чтобы провести привязку, конечно, требовалась и кровь вампира, так как пришлось предусмотреть механизм распознавания.
- Поднимите головы, Дети Ночи, и будьте свидетелями перед своей расой!
Не люблю подобную пафосность, но от Богини иного не ждут, к сожалению, а поддержать образ всё же надо – ритуал.
- Короную тебя, моё Первое Дитя, на правление Народом Ночи. Дарую высшую власть над птенцами своими и птенцами птенцов кровному роду ше'Ссарртош и дарую символ Владыки.
С последними словами пускового заклинания надела корону на голову Альдавара, а короткий, но острый шип с обратной стороны ромба поцарапал высокий лоб вампира. Тонкая кровавая дорожка прочертила белую кожу почти до переносицы, но потом кровь остановилась – остатки впитались активировавшимся артефактом. Теперь корона убьёт любого постороннего, поскольку впитала в себя не только кровь владельца, но и слепок его ауры. И лишь при следующей коронации эти параметры могут измениться. Если претендент, конечно, будет кровным ребёнком Альдавара и коронующее его лицо прочтёт правильное пусковое заклинание, к слову, совершенно иное. Но я ещё не всё сказала.