— Если между нашими видами возникнет конфликт, то у эльфов уже есть оружие против йети, — заметила я в затишье между громом, тоже любуясь на тучи. Сейчас, при взгляде на буйство стихии не снизу, а сверху, возникало ощущение нереальности: вокруг светит солнце, но буквально в паре сотен метров под нами бушует непогода. Всё время меняющие форму чёрные тучи, по которым почти постоянно пробегают молнии, то закручивающиеся в вихри, то ненадолго образующие мрачные провалы-просветы. А выше только ветер, солнце и раскаты грома. Удивительная картина.
— Насколько я поняла, эльфы не склонны первыми вступать в конфликт, — Рысь присела и опёрлась спиной о надёжный органический камень.
— Если их не спровоцировать, — кивнула я. — Зато, если начнём мы, они могут продолжить до победного конца.
— Значит, не надо начинать, — резко заметила дочь. — Мам, иногда ты прямо фаталистом заделываешься. Надзор и контроль — разве не для этого нужны сатанисты? Да и волгорцы не спят, а воспитание молодежи в правильном русле — очень важный фактор.
— Есть не только мы. Не только свободные и колыбельские.
— Пантера, а ты изучала другие культуры? — заинтересовался Маркус.
— Нет, этим Игорь занимается, — сказала я и задумалась.
Действительно, почему сразу считаю, что в других местах цивилизация будет развиваться по образу и подобию Земной? Пусть даже начальная память у людей та же, но условия-то совсем другие. Вон, мы тоже копии людей с Земли, а разве свободные являются калькой?
— Тем не менее, это ещё одна капля на чашу весов негативного отношения йети к эльфам, — подвела черту под размышления. — Нашим видам будет сложно в общении.
— Это верно, — согласилась дочь. — Тем важнее работа посвящённых. И всех прочих правящих структур.
Через пару дней, перед отходом, я снова внимательно осмотрела Рысь. Её состояние сейчас однозначно лучше, чем сразу после атаки, но до нормального ещё очень далеко.
— Буду адекватно оценивать и распределять силы, — пообещала йети. — Лучше сделать меньше, чем сорваться и не сделать ничего.
А потом мы расстались с дочерью и отправились дальше в горы.
Сейчас перед нами не стояло цели добраться до Поднебесного — до заката желтой луны его обитатели, как обычно, впали в спячку, а вокруг, предположительно, произошёл выброс из их озера чего-то не слишком полезного. Но исследовать местность это не должно помешать. Во-первых, наверняка такие выбросы происходят не везде, а во-вторых, если вдруг возникнет какой-то дискомфорт, надо просто вовремя принять меры. От всего же уберечься невозможно.
Здесь, выше уровня основной массы облаков, луна оказывала не такое глобальное влияние. В основном, только ветер значительно усилился и часто менял направление, стал более порывистым. Иногда погода портилась и приходилось пережидать шквалы, несколько раз мы видели смерчи. Однако, хотя передвижение и затруднилось, но оставалось вполне возможным.
Горы подарили нам много впечатлений и открытий. Маркус часто делился новыми наблюдениями над гравитационными аномалиями — здесь их оказалось намного больше, чем в джунглях. Кроме того, в этой местности чаще встречались животные, пользующиеся антигравитацией. Причём пользующиеся явно — скрытое или незначительное применение я могла бы легко упустить.
— Заметь, тут больше аномалий и по моей части, и по твоей, — указал мне физик за ужином. — Отсюда напрашивается вывод...
— ...что именно где-то здесь, в горах, может находиться или образовываться тот фактор, из-за которого возникают все эти странности, — кивнула я.
Вера пару раз подкинула козлиную конфету и посмотрела на просветы в облаках далеко внизу.
— По моей части тут тоже много странного. Согласна — скорее всего именно в этих горах находятся основные запасы... непонятно чего. Ведь, если подумать — в океан это «что-то» вполне могло вымыть реками. И до джунглей относительно недалеко. А в других местах, там, где таких гор нет, народ, по словам Игоря, подобные аномалии не встречает или видит редко. Для нашей же местности это норма — что, как бы, намекает, — геолог резко встряхнула лакомство и отправила его в рот. Помолчала, смакуя конфету, а потом задвинула её за щёку и заявила: — Это наверняка какой-то особый минерал!
— Не обязательно, — возразила я. — Может, аномалии возникают из-за необычных живых существ: растений, животных или грибов... Да хоть тех же камнегрызов или того, чем они питаются.
— А может — вообще что-то третье, — усмехнулся Маркус.
Мы обиженно посмотрели на физика, а Вера ещё и возмущённо причмокнула лакомством.
— Или вы обе правы. Красавицы, не надо ссориться, — попросил тот. — Посмотрите: вокруг слишком много странного как в живой, так и в неживой природе. Наверняка все аномалии связаны между собой.
— Ты прав, — неохотно признала геолог. — Но всё равно было бы хорошо, если бы это оказался минерал...
— ...который активно используют животные, — нашла компромисс я.
— Ладно, согласна на минерал органического происхождения, — в свою очередь сделала шаг навстречу Вера.
Мы посмеялись и устроились отдыхать. Хорошо всё-таки, когда рутина не тянет. Прекрасное ощущение... прав был Игорь, когда вносил предложение о годовом отпуске. По крайней мере, отдых шикарный получается.
Чем дальше мы уходили в горы, тем сильнее перед нами вставала проблема с добычей пропитания. Теперь для этого требовалось гораздо больше времени — соответственно, мы меньше могли потратить на исследования и наблюдения. Так что уже через несколько дней я начала активно пользоваться флигравом: делать вылазки на окраину джунглей и набирать там самой доступной, но питательной пищи. Летала одна, чтобы больше принести за рейс — в результате добычи, с учётом местных добавок, хватало на двое-трое суток.
По пути постоянно обращала внимание не только на безопасность, но ещё и на крупных крылатых обитателей гор. Выяснилось, что некоторые виды летают до джунглей — то есть мест с повышенным уровнем бионы — и их здоровье от этого не страдает. Почти через месяц наблюдений и нескольких опытов, я пришла к выводу, что лучшим кандидатом на одомашнивание является животное, похожее одновременно на птеродактиля и на дракона: шестиконечное, но передние лапы развиты слабо, как у некоторых динозавров, покрытое не пером, а густой короткой шерстью. Летун был не так велик, как некоторые другие виды, всего с одного-двух йети-мужчин размером, но явно пользовался антигравитацией и отличался сообразительностью. И первое, и второе очень важно: антигравитация позволяет переносить намного большие грузы, а ум обещает, в том числе, возможность дрессировки. Летуны — животные всеядные, относительно миролюбивые и общительные. По крайней мере, ко мне они агрессии не проявили, даже позволяли прикасаться. Впрочем, на однажды рискнувшего приблизиться Маркуса тоже не напали.
Было только одно опасение: не может ли оказаться, что летуны тоже являются «высшей силой», попросту — разумными существами? Связалась с Игорем, переслала ему записи и попросила выяснить этот вопрос. Лучше подстраховаться, чем совершить ошибку.
— Попытаюсь, но обещать ничего не стану, — предупредил лидер. — У орангутангов ещё шамана найти надо — остальные почти точно не в курсе, а со стрелоцветами я вообще ещё долго на такие темы общаться не смогу... не согласны они по-орангутангски.
С трудом сдержав смех, заверила, что этого довольно, и попрощалась. Бедолага Игорь перехитрил сам себя: когда-то он аргументировал необходимость прямого контакта тем, что при двойном переводе может сильно исказиться смысл. Стрелоцветы учли его слова... даже слишком. Настолько, что теперь требуют, чтобы все понятия и термины уяснялись непосредственно с ними, а не через другие языки. Бедолага математик! На самом деле, бедняга: предлог перерос в глобальную проблему.
Несколько раз мы замечали странный запах. В таких случаях сразу делали остановку, я отправлялась на разведку (не вглубь, а по периметру), после чего мы обходили опасную территорию. К счастью, почувствовать опасность получалось заранее, и даже изменяющий направление ветер, хотя иногда и вызывал ощущение нехватки воздуха, но серьёзных проблем не вызывал. Отсюда вывод: то озеро, у которого расположено Поднебесное, не является уникальным. Более того, чем выше мы поднимались, тем чаще встречались подобные преграды. Но всё равно только ими не получалось объяснить массовый сон жителей вершин: вряд ли всех эльфов высадили именно в таких, опасных местах.