Так вот, через Гаврилу Романовича Державина, я отправил письмо авантюристу-администратору Николаю Рязанову. Прекрасно понимаю, что нынче не потяну влезать в американские дела, но все течет и развивается и по плану уже через год я смогу представлять из себя вполне платежеспособного человека.
Я смогу и больше. Есть у меня уже написанный план развития «Русско-Америсканской компании». Да, в бизнес-план нужно добавить данные об объемах добычи зверя, количества людей, задействованы, степени сопротивления местных аборигенов, политика террора с которыми провалилась. Но костяк, рыбий скелет плана, есть и это грандиозный план, который нужно реализовывать в определенный период.
Ведь то, что Рязанову в иной истории удалось наладить продовольственные поставки из Калифорнии на Аляску, было скорее вопреки, чем логично. Может сыграла роль любовная линия с дочерью испанского губернатора, но Россия и Испания официально, через Наполеона, были в состоянии войны.
Однако, для того, чтобы начать активно действовать в этом направлении, нужно и юридическое оформление и материально-техическая база. У РАК должна быть своя ЧВК, ну и одна, пусть и небольшая, но морская флотилия.
Армия компании — может еще более важный для меня проект, чем сама РАК. Я не могу влиять на русскую армию, если только не какими-то убеждениями полководцев и армейских чиновников. И считаю, что уговорами того же Аракчеева я могу добиться только частичного успеха. Порой, человек, администратор, военачальник, должны удариться много раз лбом, чтобы принимать новое. Тут убеждать о смене тактики сражений, или о новой системе обучения, новых, специальных подразделений, почти бессмысленно. Нужно увидеть работу тактических групп, и лучше осознать результат.
А вот ЧВК — это кладезь возможностей для всего, хоть и для модернизации артиллерии, пусть и в малых количествах. Главное, это…
— Вы меня слышите? — требовательный голос Куракина вырвал из размышлений.
Неудобно получилось. Видимо, все-таки усталость берет свое и я слишком погрузился в свои мысли.
— Простите, князь, устал, видимо. Такие события произошли… — я чуть поклонился в знак извинений.
— Да, мы все устали. Нужно выспаться. Но прежде, я приглашаю вас со мной отобедать. Ложиться спать с пустым животом не стоит, — сказал Алексей Борисович Куракин, когда мы уже прибыли в дом.
Быстро приехали. На мостах уже нет заслонов, лишь посты рядом, но никто никого не проверяет. И вообще, Петербург успокоился, получил свою порцию слухов и отправился передохнуть. Люди уже перемыли косточки всем вельможам, ну и пошли выпить за здоровье нового императора. Все стабильно: престол перешел от матери к сыну, все остальное от Лукавого.
— Простите, Алексей Борисович, я, как ваш секретарь, был обязан напомнить вам, что нужно Манифест о восшествии отправить в печать, — всполнил я.
— Ха! В первый раз вы что-то забыли. Все отдано, Михаил Михайлович, во дворце было много людей, готовых выполнить любую просьбу, — порадовался моему апломбу Куракин.
А я не стал указывать князю на то, что отдавать в чужие руки такой наиважнейщий документ — это преступление. Надеюсь, что все обойдется.
Следующие три дня я сделал сильно больше, чем ранее за всю неделю. Понимая, даже зная, что в скорости придется на работе ночевать, поспешил решить ряд вопросов.
Прежде всего, я поспешил к Гавриле Романовичу Державину. Теперь, когда уже стало известно о том, что Алексей Куракин назначается генерал-прокурором Правительствующего Сената, можно запрашивать встречу у такого важного человека, так как я дворянин. А сам же Державин, как-никак тоже сенатор. Указом Его Величества я назначен собственным секретарем генерал-прокурора, но не личным, а именно генерал-прокурора, без привязки к личности. Пусть это назначение не было индивидуальным, а списком, все равно, главное — я потомственный дворянин.
Павел Петрович не стал медлить, спешит ставить своих людей на важнейшие посты. Может это и правильно, так как уменьшает возможности старой екатерининской элиты. Могут же попробовать некоторые, кого явно отстранят от власти, переменить ситуацию, даже переворот вероятен. И вот тут, несвойственные эпохе, быстрые действия Павла сыграли большую роль.
С Державиным удалось заключить договор на то, что только что зарегистрированное долевое товарищество «Земледельческое компанство», до февраля следующего года проведет аудиторскую проверку его имений, которые расположены ближе к Москве. Ну а по итогам, мы заключим иной договор, уже на реализацию плана обустройства хозяйства в имениях.