— Сам Филатов?.. Он-то, что здесь делает? — обронил Павел.
— Как что? Будет добивать Пассова, — буркнул сидевший рядом Пудин.
— Да куда уж дальше, он уже арестован.
Пудин перешел на шепот:
— Ты что, разве не понимаешь? Враг народа не может быть коммунистом. Будем исключать мерзавца из партии, чтобы не поганил наши ряды. Мне в первом кабинете рекомендовали…
Окончания Павел не расслышал, его заглушил голос Леоненко.
— Товарищи коммунисты, попрошу тишины!
Движение в зале прекратилось, и все взгляды обратились на президиум. Леоненко, выдержав паузу, обратился к аудитории:
— Товарищи коммунисты, кто за то, чтобы открыть наше собрание?
Он еще не успел закончить фразы, как в воздух взметнулся лес рук.
— Погодите! Погодите, товарищи! Попрошу вас голосовать партийными билетами!
По залу прокатилась легкая волна, и в руках появились красные книжицы — партийные билеты.
Филатов приподнялся, пробежался взглядом по рядам и объявил:
— Единогласно!
— Погодите! Погодите, товарищ Леоненко! — остановил его Филатов и, ткнув рукой куда-то за спину Павла, поинтересовался:
— Вот вы, товарищ, как вас там?
— Вы имеете в виду меня, товарищ Филатов? — Дудукин приподнялся и, наливаясь пунцовой краской, представился.
— Да! Да, именно, вас, товарищ Дудукин. Так вы против или воздержались?
На Дудукина обратились десятки взглядов, в одних читалось удивление, в других — осуждение, в третьих — гнев. Он съежился, стал как-будто меньше и потерянно пролепетал:
— И… извините, я забыл партийный билет в сейфе. Разрешите сбегать?
Лицо Филатова затвердело, а в голосе появился металл:
— Товарищ Дудукин, должен вам напомнить, что настоящий коммунист должен всегда иметь при себе партийный билет и не просто иметь, а носить его рядом с сердцем.
Дудукин побледнел как полотно и пролепетал:
— Я… я сейчас сбегаю… Сбегаю.
— Ладно, сидите! Семеро одного не ждут. Не так ли, товарищ Леоненко?
Тот тоже чувствовал себя не в своей тарелке, ожег Дудукина испепеляющим взглядом и, прокашлявшись, севшим голосом произнес:
— Товарищ Филатов, мы разберемся с проступком товарища Дудукина и дадим ему соответствующую оценку.
— Да! Да! Подобное поведение Дудукина не должно остаться без последствий, — сурово произнес Филатов и поторопил: — Не затягивайте, товарищ Леоненко, начинайте собрание!
Тот нервно сглотнул и севшим голосом объявил:
— Итак, товарищи, полагаю, что собрание партийной организации 5‐го отдела Главного управления государственной безопасности можно считать открытым. В повестке дня всего один вопрос: об антипартийной, вредительской деятельности коммуниста Пассова…
Филатов, перебиравший лежащие перед ним проекты документов, встрепенулся, повернул голову, с недоумением посмотрел на Леоненко и ледяным тоном спросил:
— Какого еще там коммуниста Пассова?.. О чем вы?
Леоненко смешался и скороговоркой произнес:
— Врага партии и народа Пассова, который обманным путем проник в наши ряды и занимался вредительской деятельностью!
Филатов барственно кивнул головой, и Леоненко продолжил:
— Товарищи, сегодня вы обязаны дать принципиальную, большевистскую оценку этому вопиющему факту! Каждый из вас с партийной прямотой и принципиальностью должен высказаться по факту мерзкого предательства, произошедшего в наших рядах…
— И не только по факту предательства Пассова, — перебил Филатов, бросил взгляд в зал и заявил: — А также самокритично оценить: почему ваша партийная организация длительное время не замечала его преступной деятельности?
— Совершенно верно, товарищ Филатов! Наша партийная организация и впредь будет каленым железом выжигать измену в рядах чекистов! Я требую от вас, товарищи коммунисты, честности и принципиальности в своих в оценках! Партия Ленина — Сталина будет и дальше решительно освобождаться о перерожденцев и таких, как враг народа Пассов! Итак, товарищи, кто желает выступить? — спросил Леоненко и, смахнув со лба испарину, присел на стул.