За ним тянулись пасторальные пейзажи Южной Франции. Среди тенистых дубрав, напоминая пасхальные куличи, суровыми стражами застыли средневековые замки. В лучах яркого летнего солнца, отливая бронзой, уходили за горизонт расчерченные словно по линейке бескрайние поля пшеницы, ячменя и ржи. Тенистые сады привольно раскинулись по склонам пологих холмов. По этому гигантскому рукотворному ковру растекались жемчужными нитями десятки рек и речушек. В знойном мареве пейзажи, тянувшиеся за окном, напоминали Павлу живописные полотна кисти непревзойденного мастера Франсуа Буше. Такую невероятную гамму цветов: от нежно-голубого и золотистого, которую создала искусница природа, было под силу запечатлеть только ему.
Уединение Павла нарушил официант, он принес заказ. Суп оказался замечательным, а телячья печень по-лионски таяла во рту. Утолив голод и отпивая кофе мелкими глотками, Павел обратил взгляд на окно и снова отдался во власть природы. Вскоре земля вспучилась отрогами гор, их склоны покрывали виноградники сортов: Шато Лафит-Ротшильд, Шато Латур, Шато Мутон-Ротшильд и Шато Марго. Они напоминали застывшие на марше полковые колонны. Вскоре плантации виноградников остались позади, и на востоке из сиреневой дымки проступила зубчатая стена Французских Альп. Их суровый величественный лик, испещрённый глубокими ущельями-морщинами, напоминал лицо старого воина, прошедшего через множество испытаний. Над горами в небесной вышине диковинными воздушными кораблями плыли розово-золотистые облака. Все вокруг дышало миром, покоем и было исполнено радостью жизни.
Ощущение радости жизни и бытия, витавшее в воздухе, передалось и Павлу. Приказ заместителя начальника 5‐го отдела ГУГБ НКВД СССР Сергея Шпигельглаза — «застрелиться в случае провала операции и угрозы захвата охраной Коновальца» ему не пришлось выполнять. Умница Тимашков не подкачал и рассчитал заряд до долей секунды. Их хватило Павлу, чтобы не сорваться на бег, неспешным шагом выйти за дверь ресторана «Атлант», прежде чем внешне безобидная коробка конфет киевской кондитерской фабрики превратилась в бомбу.
Приказ Сталина: «обезглавить движение украинского фашизма и заставить этих бандитов уничтожить друг друга в борьбе за власть», был выполнен. И не просто выполнен, Павел не оставил даже малейшей зацепки, которая бы вывела цепного пса Коновальца — Барановского и его головорезов на след советской разведки. Мощный взрыв разметал на куски тело Коновальца и уничтожил главную улику — коробку из-под конфет. В полиции Роттердама и сам Барановский посчитали ликвидацию Коновальца делом рук «молодых волчат» — Бандеры и его ближайшего окружения. В последние месяцы они все чаще показывали зубы и уже не считали нужным скрывать своих амбиций на верховную власть в ОУН.
После гибели Коновальца среди верхушки украинских националистов началась безжалостная грызня. Его правая рука и по совместительству агент абвера Консул — Андрей Мельник (завербованный в начале 1938 года заместителем руководителя отдела «Абвер‐2» полковником Шольце на берлинской конспиративной квартире, содержателем которой являлся офицер Кнюсман. — Примеч. авт.) стал новым главой ОУН, но не смог удержать власть. Заматеревший Бандера вместе со Стецько и Шухевичем, не без помощи все того же абвера, исповедующего известный принцип «разделяй и властвуй», меньше чем за год начисто переиграли потерявшего нюх Мельника. Тот не смирился, и за верховную власть в ОУН разгорелась настоящая война не на жизнь, а на смерть. В ход пошла не только излюбленная боевиками боевки удавка, а ножи, взрывчатка и пистолеты с автоматами. К 1942 году сторонники Бандеры уничтожили почти всех ближайших сподвижников Мельника: Барановского, Сциборского, Грибивского, Сушко, Лемека и ряд других. Самого Мельника абвер не позволил тронуть, он все еще был нужен для того, чтобы держать в узде амбициозного Бандеру.
Так, «осколки» взрыва, прозвучавшего 23 мая 1938 года в ресторане «Атлант», спустя четыре года все еще продолжали уносить жизни ближайшего окружения Коновальца. Замысел Сталина ослабить ОУН перед грядущей войной с фашистской Германией удался.
И только спустя четыре года после смерти Коновальца в гитлеровских спецслужбах и ОУН выяснили, что ликвидация Коновальца была осуществлена НКВД, и, наконец, установили исполнителя.
19 июня 1942 года из Берлина в низовые органы гестапо и абвера поступил циркуляр с описанием примет Яценко (под этой фамилией П. Судоплатов был известен в ОУН. — Примеч. авт.) по его розыску и уничтожению.
Но это было потом, а пока Павла больше занимала мысль: «Как поскорее добраться до Испании?»