Вася мужик хороший, умный, но простецкий такой,– что думает, то и говорит. Правда, за последнюю неделю, так же, как и она, научился держать свои мысли при себе, короче, стал фильтровать базар. Не ей жаловаться!
Сорок минут на матах в спортзале, полчаса в бассейне, и они топают домой.
Схема, отработанная за неделю и проверенная.
Костя у них на ночь не оставался, тут Марина встала насмерть, еще чего не хватало. И так, как бульдозер в их жизни, хватит с нее!
Мама улетела к себе домой, как только Костя покинул квартиру. По сути, ее мама еще о-го-го! Красивая, заводная, домашняя! Маришка была очень рада, что как-то в ее жизни появился мужчина, с которым она вновь сияет счастьем.
Любаша ушла в их с Васей спальню,– живут они в двух комнатах на первом этаже. А вот Илья, к сожалению, поджидал появление матери на кухне со стаканом теплого молока и печеньем.
Мариша тяжело вздохнула, бросила спортивную сумку на диван и направилась к сыну в кухонную зону.
Губы растянулись в ласковой улыбке сами собой. Как тут не улыбаться, если сын, тяжко вздохнув, посмотрел укоризненно из-под бровей, налил еще один стакан молока и ближе придвинул к ней тарелку с имбирным печеньем. Невозможно же не улыбаться!
– Мам, почему все так? Я думал, мы одной семьей будем, – сын говорил тихо, но ей и так было слышно каждое его слово, и то, как ему трудно правильно подобрать слова, – Ты на меня обижаешься?
– Нет, милый, нет, – замотала головой и, обойдя барную стойку, за которой они сидели, прижала сына к себе, – Но не бывает так, чтоб чужой человек стал родным за неделю.
– А мне стал, я уже не представляю, как мы сможем жить без него, как я смогу!
– Тебе и не придется, – она заглянула сыну в глаза, – Почему ты так думаешь?
– Мам, ты же убегаешь! – он оттолкнул ее руки и посмотрел обиженно, – Убегаешь каждый раз, когда он приходит, а я не хочу выбирать между вами! Я понимаю, что для тебя… он просто Костя…бы-бывший л-л-любовник, но для меня он папа.
Этого она боялась больше всего, что будет такой разговор, и что Илья разволнуется так, что начнет глотать буквы и заикаться от страха, но уже не за нее, как раньше было. Теперь ему просто больно от ее поступков.
У самой слезы навернулись, и было трудно их сдержать. Ком в горле, и сердце так сильно сдавило.
Подошла ближе к сыну, присела на корточки, чтобы смотреть ему в глаза было удобней.
– Постарайся понять меня правильно, ладно? Я не спорю, что он твой папа, и что вам нужно многое наверстать, ведь он пропустил восемь лет твоей жизни. Только попробуй встать на мое место, пожалуйста! – взяла прохладные руки сына в свои ладони, легонько сжимая пальцы, – Я ему не верю, но стараюсь вам не мешать, Илья. Даю вам столько времени, сколько могу, чтобы вы привыкли, выработали какой-то план, как будете общаться дальше. Но, мне тяжело, понимаешь? Ты мой сын, и я привыкла делить твое внимание только с самой собой…
– Но мама, я тебя люблю, как и прежде! И… и тебе просто нужно привыкнуть к нему, я понимаю, – мальчик кивнул, выдернул руки из материнских, и обнял ее лицо, – Только, пожалуйста, не заставляй меня больше выбирать между тобой и им, если тебе так трудно видеть его сейчас, то представь, что будет дальше. Нужно привыкать, а не бежать.
Маришка могла только кивнуть и уткнуться мальчику в шею, пряча слезы.
Думала, что поступает правильно, хотела, как лучше, а вышло, как всегда.
Снова накатила волна усталости, захотелось лечь в кровать поскорей и уснуть.
Они с Ильей еще посидели на кухне, болтали.
Хотя, будет правильней сказать, болтал Илья, рассказывал про Костю. Каким спортом тот занимался в школе, любимые предметы, друзья, близкие.
Марина знала, что произошло с его родителями и братом, сочувствовала его утрате, но, по правде сказать, его горе никак не затронуло ее сердце, совершенно. Иногда, слушая сына, она спрашивала себя, как так вообще получилось с их жизнями? Почему? За что? Ответа, конечно же, не было, но вот вопросы душу теребили все равно.
Илья, из-за отца, даже пропустил свое занятие по скайпу. Ее сыну легко давались иностранные языки. Уже бегло говорил на испанском, французском, английский вообще не считается, и теперь начал осваивать арабский, и китайский. С самого детства он был слишком развит, усидчив и предпочитал книжки любым игрушкам.
С языками вышла вообще интересная история.
Года четыре назад у нее была командировка во Францию, они продавали завод по переработке цветных металлов французам, и так тогда складывались обстоятельства, что Илья даже на работу ходил вместе с ней, не мог отойти от матери далеко, боялся. Пришлось ехать вместе с ним. Там и выяснилось, что, наблюдая, как их переводчик разговаривает с его мамой, а потом красивым дядям говорит что-то непонятное, ему стало интересно. Он прислушивался, анализировал, сопоставлял слова мамы и перевод на другой язык. За неделю нахватался многих слов, и хоть и коряво, но начал что-то говорить.