— Значит, так! — сказал начальник политотдела. — Теперь вы, Евгений Иванович, попали в наши надежные, дружеские руки. Мы вас окружим вниманием... — подполковник Соколов пристально поглядел на художника, — и заботой. Такие гости, как вы, у нас бывают не часто. Жаль, что новых веников нет, лист на березе мелковат. Но ничего. На любой заставе для такого случая добрый веник найдется, из прошлогодних запасов, из НЗ. — Подполковник Соколов взял трубку, нажал на клавишу коммутатора: — Начальника тыла ко мне!
Явился начальник тыла, присел к столу неподалеку от Евгения Ивановича, приготовился слушать подполковника Соколова. Но тот ему ничего не сказал. Он опять обратился к художнику:
— Как вас устроили? Претензий к нам нет никаких?
— Все прекрасно, — сказал Евгений Иванович, учтиво улыбаясь.
— У нас, конечно, люксов нет, — сказал начальник тыла, — но когда кто-нибудь приезжает, к нам в гостиницу просятся, в районной жить не хотят... И повар у нас — раньше поваром в ресторане «Россия» был, в Ленинграде...
— Значит, так! — сказал подполковник Соколов. — Мы вам, Евгений Иванович, покажем заставу, типичную для нашего участка границы. Что потребуется от нас, мы все сделаем. Но и вас постараемся использовать с наибольшей отдачей! Выступите перед нашими воинами, расскажите им, как там у вас, у художников... — Подполковник взял трубку, нажал на клавишу: — Пусть зайдет ко мне начальник транспорта!
Зашел начальник транспорта, присел рядом с начальником тыла.
— Вот к нам приехал художник, — начальник политотдела взял со стола командировочное предписание Шухова, — заслуженный деятель искусств... — Это он с пафосом прочитал; начальник тыла и начальник транспорта почтительно посмотрели на Евгения Ивановича. Шухов смутился. — Значит, так! — сказал подполковник Соколов. — Надо будет его отправить. Какая машина у вас на ходу?
— Начальника штаба машина... — сказал начальник транспорта, что-то хотел еще сказать, но подполковник Соколов не дослушал, клавишу нажал: — Попросите ко мне начальника штаба!
Начальник штаба пришел, сел к столу, рядом с начальником тыла и транспорта. В кабинете начальника политотдола собрался если не военный совет, то как бы оперативная летучка. Все в высоких чинах — не очень высоких, не выше подполковника, но и не ниже майора. Один только штатский средь них затесался, дед сивый. Так о себе подумал Евгений Иванович: «Сивый дед затесался». Подполковник Соколов представил художника начальнику штаба. Начальник штаба был сух лицом, неулыбчив. Вопрос с машиной быстро решился — машину начальника штаба предоставили в распоряжение гостя.
— Какие будут у вас к нам вопросы и пожелания? — обратился к художнику начальник политотдела.
— Большое спасибо вам за заботу, — сказал Евгений Иванович, слегка покачивая своей лобастой головой. — Очень приятно познакомиться с вами... И на заставе тоже, с пограничниками... с воинами вашими... Чем могу быть полезен, я, конечно, пожалуйста... Мне бы только хотелось, чтобы вы уж не очень ухаживали за мной, не утруждали себя... У вас свое важное дело, а мы, художники, народ не избалованный... — Начальник политотдела, начальник штаба, начальник транспорта и начальник тыла с вниманием слушали сбивчивую любезную речь художника. — Мне бы только хотелось, — продолжал Евгений Иванович, — побывать... я точно не помню... давно было дело... где-то на левом фланге... там застава была... два озера и между ними протока... и водопад в протоке... Я на этой заставе встретил войну, в июне сорок первого года... Мы там с товарищем моим были... Юрием Лискевичем. Вы, может, знаете его книги о границе... — Евгений Иванович посмотрел на подполковников и майоров — те промолчали. Последняя книга Лискевича вышла в ту пору, когда они еще не умели читать. — Лискевич погиб первым, в первом бою, — сказал Евгений Иванович. — Он на крылечко заставы вышел, его снайпер убил... Вот мне бы хотелось увидеть... то место.
— Значит, так, — сказал начальник политотдела. — На левом фланге, два озера, водопад... Там у нас Евстигнеев. Кто последним у Евстигнеева был? — спросил они у своих коллег.
— Лейтенант Маккавеев, — сказал начальник штаба.