Если б не одежда, Падме не узнала бы Скайвокера. Лицо его утратило последние штрихи детскости. Гнев, скорбь, вина, покорность, почти поражение. Скоро Анакину смертельно понадобится собеседник.
Оставалась всего лишь одна проблема: Падме все еще не знала, что сказать.
В этот день в доме Ларсов вообще почти не разговаривали. Каждый просто занимался привычной работой, лишь бы не смотреть друг на друга. Вскоре наступит время для общей скорби, но никто не хотел торопить его.
Падме готовила завтрак для Анакина. Она удивилась, когда Беру предложила ей помощь.
– Как там? - вдруг спросила Беру. - На что похоже?
Падме с любопытством посмотрела на румяную толстушку с ямочками на щеках и живым горячим взглядом.
– Прошу прощения? - вежливо удивилась она.
– На Набу. На что похожа там жизнь?
Падме думала об Анакине, и Беру пришлось еще раз повторить свой вопрос.
– А-а… там все очень… зеленое. Много воды, деревьев, повсюду цветы. Совсем не похоже на Татуин.
Падме не собиралась быть грубой или невежливой. Она просто хотела быть рядом с Анакином, и как можно скорее. Беру ей мешала.
Падме поставила еду на поднос.
– А мне здесь больше нравится, - сказала Беру.
Она больше не улыбалась.
– Может быть, когда-нибудь прилетите и сами увидите, - из соображений тактичности предложила сенатор.
Беру очень серьезно покачала головой.
– Не думаю, - сказала она, помогая нагружать поднос. - Я не люблю путешествовать.
Падме взяла поднос.
– Спасибо, Беру, - она сделала попытку улыбнуться.
Толстушка повернулась и вышла из кухни.
Анакин отыскался в мастерской при гараже. Скайвокер стоял у верстака и задумчиво разглядывал коробку передач гравицикла.
– Я принесла тебе поесть.
Анакин, не прекращая работы, бросил на Падме короткий взгляд. Движения его рук были рваные, Скайвокер был зол. Он даже не думал, что делает.
– Сломался передаточный механизм, - пояснил он сердито. - Знаешь, жизнь кажется много проще, когда что-нибудь чинишь. А я могу починить что угодно. Всегда мог. Но я…
Падаван отшвырнул гаечный ключ, уперся ладонями в верстак, понуро свесив голову.
Он вот-вот упадет, поняла Падме. Ноги его не держат.
– Почему она умерла?
Падме поставила поднос на верстак, подошла сзади, обняла, положив голову Анакину на плечо.
– Почему я не смог спасти ее? - спросил Скайвокер в пространство. - Я же знаю, что мог!
– Ани, ты пытался, - Падме прижалась к нему. - Иногда что-то нельзя починить. Ты не всемогущ.
Падаван зло оттолкнул ее.
– А следовало бы быть! - крикнул он; лицо его казалось застывшей маской. - И когда-нибудь стану всемогущим!
– Ани, не говори так! - испуганно произнесла Падме.
Но, кажется, ее никто не слушал.
– Я стану самым могущественным из всех джедаев, - просто сказал ее собеседник.
Неожиданно низкий голос раскатился по гаражу:
– Обещаю тебе. Я узнаю, как сделать так, чтобы никто не умирал.
– Анакин…
– Это все Оби-Ван! - вдруг выкрикнул Скайвокер, вихрем промчавшись по комнате и вновь обрушив кулак на ни в чем не повинный верстак, чуть было не перевернув при этом тарелку с едой. - Он не пускает меня на этот путь.
– Чтобы ты мог охранять меня, - осторожно напомнила сенатор.
– Мне надо быть там, вместе с ним, ловить убийц! Я бы давно уже их поймал, и мы прилетели бы сюда вовремя, и мама была бы жива!
– Ну, откуда ты знаешь…
– Да он просто завидует, - Анакин не обращал на нее никакого внимания.
Падме сообразила, что он даже не с ней разговаривает. Она не верила собственным ушам, но его слова для ее ушей и не предназначались.
– Он не пускает меня, потому что знает, что я уже сильнее, чем он. Он держит меня!
Анакин схватил гаечный ключ и с силой швырнул в кучу запасных частей в углу. Темная тень метнулась по полу.
– Ани, что с тобой? - закричала Падме, и звук ее голоса, наконец, привлек его.
– Я же тебе говорил!
– Нет! - выкрикнула Падме. - Нет. Что с тобой на самом деле?
Анакин молча смотрел на нее. Кажется, она попала в нужную точку.
– Я знаю, тебе больно. Но есть что-то еще. Что с тобой?
Он смотрел на нее. Молча.
– Ани?
Скайвокер словно съежился, стал ниже ростом.
– Я… я убил их, - сказал он.
И если бы подбежавшая Падме не подхватила его, то упал бы.
– Я убил их, - повторил он. - Всех. Они мертвы. Все до единого…
Взгляд у него был такой, словно Анакин вернулся откуда-то издалека и не сразу может узнать знакомые места.
– Ты сражался… - начала говорить Падме.
Он ее не услышал.
– Не только мужчин. У тускенов сражаются только мужчины. Нет, не только их. Женщин и детей тоже… Они - звери! - вдруг крикнул Анакин. - Я убивал их, как животных! Ненавижу их!
Надо было что-то сказать, но у Падме не было ни слов, ни мыслей. Может быть, если бы Скайвокер посмотрел на нее, было бы легче придумать что-нибудь нужное, достойное или хотя бы утешительное, но Анакин смотрел в сторону. А потом вдруг заплакал.
Оставалось лишь обнимать его, как ни страшно ей было. И не хотеть, чтобы он ушел. И не знать, что сказать.
– Почему я их ненавижу? - обиженно спросил Анакин.
– Ты ненавидишь их или то, что они посмели поступить так с твоей матерью? - слабо попыталась раскачать его Падме.
– Я ненавижу их.
– Но они заслужили твой гнев, Анакин.
У него ресницы слиплись от слез и потемнели.
– Нет, здесь что-то не то… - начал Скайвокер и замолчал, мотнув головой. - Я не… я не мог…
Он показал Падме раскрытую ладонь, потом сжал пальцы в кулак, словно пытался удержать невидимую узду.
– Не мог себя контролировать. Я… я не хочу, - Анакин облизал сухие губы. - Не хочу ненавидеть. Ненависть - это неправильно… Я просто не могу простить их!
– Человеку свойственно испытывать гнев, - сказала рассудительная Падме.
– А джедаю свойственно контролировать гнев, - парировал падаван, не задумываясь.
Он все-таки высвободился из ее рук и теперь из полутьмы пыльного гаража смотрел на открытую дверь и залитую ослепительным светом пустыню за ней. Падме привстала на цыпочки и осторожно прикоснулась губами к его влажной щеке.
– Ш-шш, - шепнула она. - Ты человек.
– Я - джедай, - отрезал Скайвокер. - Я знаю, что я лучше. Прости. Мне очень жаль.
– Ты - такой же, как все остальные.
Он все-таки сдался, потому что даже великим воинам иногда приходится плакать.
Оби-Ван с удовольствием ударил бы кулаком по пульту, и желательно - изо всех сил. Так, чтобы раскололся пластик, а вся электронная начинка вылезла наружу. Но, во-первых, подобное проявление чувств джедаю и рыцарю Храма не пристало, а во-вторых, занудливый голос рассудка твердил, что, скорее всего, он разобьет руку, а не пульт. И при этом не спасет положение.
Он столько времени потратил, чтобы незамеченным выбраться из города-завода, и, усевшись наконец-то в кресло перед пультом, думал, что приключение закончилось. Как бы не так.
– Передатчик работает, - сказал джедай вслух, обращаясь к астродроиду за неимением другого собеседника; Р4 погудел в знак согласия. - Но ответного сигнала мы не получаем. Корускант слишком далеко…
Он повернул голову к астродроиду в поисках сочувствия.
– Можешь дать сигнал помощнее?
Ответное чириканье было далеко не утешительным.
– Ладно, попробуем что-нибудь другое, - Оби-Ван огляделся по сторонам.
Красная безжизненная равнина равнодушно молчала. Итак, какой у него выбор? Взлететь с риском быть обнаруженным и посоревноваться в ловкости с местными системами противокосмической обороны. Еще раз попытаться послать сигнал на Корускант, делая вид, что не замечаешь, что находишься под колпаком экранирующей атмосферы. Что еще?
– Набу ближе, - неожиданно сказал он; Р4 бибикнул. - Может быть, сумеем связаться с Анакином, пусть передаст информацию на Корускант?