И даже когда он дошел, наконец, до нее, он по-прежнему не знал, что сказать.
– Депа…
Она подняла голову и встретилась с ним глазами. И даже если бы он нашел слова, ему бы это не помогло: он не смог бы произнести и слова.
Тряпка, та, что она носила на лбу все эти дни, исчезла. И теперь… Теперь на ее лбу там, где должен быть Чалактанский великий знак просвещения…
Словно в продолжение галлюцинации, что Мейс увидел несколько дней назад в аванпосте исследователей джунглей, на ее лбу была лишь уродливая рана рваного шрама Словно Великий знак просвещения вырезан из ее черепа тупым ножом. Словно рана, что осталась от этого ножа, начала сильно кровоточить, но ее никто не стал лечить…
Словно она до сих пор кровоточила…
Малый Знак, называемый «Ищущим», по-прежнему поблескивал на ее переносице. Малый Знак закрепляется меж глаз того, кто пытается стать чалактанским адептом он символизирует уравновешенность «я», четкость видения, элегантный порядок, что поиск просвещения создает внутри ищущего. Великий знак называется «Вселенной». Он является точной копией Ищущего, просто большего масштаба Он закрепляется на лобной кости во время священной церемонии Собрания адептов: так приветствуются новые члены их общества. Оба Знака вместе являют собой фундаментальный принцип чалактанской философии: «Внутри так же, как снаружи». Адепты Чалакты обучают тому, что жизнь Просветленного направляют божественный порядок и естественные законы, управляющие движением планет и вращением галактик.
Но для Депы вселенной более не существовало. Остался лишь Ищущий.
Один посреди великого «ничто».
– Мейс, - по ее лицу вновь потекли слезы. - /Не смотри на меня. Тебе нельзя смотреть на меня. Тебе нельзя видеть меня такой. Пожалуйста…
Он опустился на одно колено возле нее и аккуратно протянул руку к ее плечу: она вцепилась в его пальцы и прижала руку к себе как можно сильнее, но сама при этом отвернулась.
– Мне так жаль… - она дернула головой, словно пытаясь вытряхнуть все слезы из глаз. - Я жалею обо всем.
Мне жаль, что все не может быть иначе. Не может быть лучше. Мне жаль, что я не могу быть лучше…
– Но ты можешь, - он окал ее плечо. - Ты можешь, Депа. Ты должна.
– Я так запуталась, Мейс, - ее шепот был неслышен на фоне безумия, творящегося в пещере, но Мейс буквально почувствовал значение ее слов, словно Сила прошептала ему их прямо на ухо. - Я так запуталась…
Депа из его галлюцинации - что она сказала ему? Он помнил:
– Свет, которым мы являемся, - мягко произнес он, - ярче всего светит в самую темную ночь,
– Да. Да. Ты всегда так говорил. Но что ты знаешь о тьме? - ее голова упала ей на грудь, словно она более не видела смысла в том, чтобы держать ее прямо. - Как может слепой человек узнать, что звезды исчезли?
– Но они не исчезли, - ответил Мейс. - Они светят все так же ярко. И покуда люди живут вокруг них, им будут нужны джедаи. Так, как сейчас мне нужна ты.
– Я… Я более не джедай. Я ухожу. Я отказываюсь. Я сдаюсь. Я думала, ты понял это.
– Я понимаю. Но не принимаю.
– Это не тебе решать.
Он убрал руку с ее плеча и распрямился:
– Встань.
Она вздохнула, и по ее губам с каплями слез вновь пробежала улыбка:
– Я уже не твой падаван, Мейс. Ты не можешь приказывать мне…
– Встань!
Рефлексы, выжженные внутри нее более чем десятком лет беспрекословного подчинения, заставили ее буквально вскочить на ноги. Она устало закачалась, и рот ее перекосился от боли.
– Через несколько минут почти тысяча республиканских клонов-солдат прибудет сюда.
В ее глазах, казалось, вновь проснулся свет:
– «Хэллик»… Он может спасти нас…
– Нет, - оборвал ее Мейс. - Слушай меня: это мы должны спасти их.
– Я… я не понимаю…
– Они будут пробиваться под плотным огнем. Вся эта система - одна большая ловушка. Она была ловушкой все это время. Отступление сепаратистов лишь приманка, это ты понимаешь?
– Нет… этого не может быть, этого не может быть! - но свет вновь исчез из ее глаз, и плечи ее опустились. - Но, конечно же, это правда. Как я посмела думать иначе? Как я посмела думать, что одержу победу?
– Они заманили в ловушку средний крейсер. Я уж не говорю о двух членах Совета джедаев. «Хэллик» уже, возможно, уничтожен. Клоны-солдаты направляются сюда на уцелевших шаттлах. Их будут преследовать дроиды-истребители Торговой федерации: более быстрые, более маневренные и вооруженные лучше шаттлов. Если наши люди окажутся меж истребителями и ополчением, у. них не будет ни единого шанса. Все их шансы на выживание должны появиться благодаря нам. Благодаря тебе.
– Мне? Да что я могу?
Он распахнул куртку. Ее световой меч выплыл из внутреннего кармана и завис в воздухе ровно между ними.
– Ты можешь сделать выбор.
Она перевела взгляд со светового меча на глаза Мей-са и обратно: она смотрела на рукоятку так, словно ее собственное отражение в покрытой смолой поверхности могло нашептать ей будущее.
– Но ты не понимаешь, - слабо проговорила она. - Мой выбор на этой планете не имеет никакого значения…
– Для меня имеет.
– Неужели ты ничего не понял об этом мире? Даже если мы действительно спасем их, это не будет иметь значения. В джунглях это не имеет значения. Посмотри 6округ\ С этим невозможно сражаться, Мейс.
– Конечно же, возможно.
– Это не враг, Мейс. Это просто джунгли, С этим ничего нельзя поделать. Просто таков уж ход вещей.
~ - Я думаю, - мягко сказал Мейс, - что это как раз ты ничего не поняла в уроках Харуун-Кэла.
Она покачала головой, словно отчаявшись что-либо доказать.
– Не говори мне, что не можешь сражаться с джунглями, Депа, - сказал Мейс. - Ведь именно это делают корунаи. Неужели ты этого не понимаешь? На этом, собственно, и базируется их культура. На борьбе с джунглями. Они атакуют их с помощью траводавов и защищаются от контратак с помощью акков. И Летняя война тоже из-за этого. Балаваи хотят использовать джунгли: жить вместе с ними, получать из них прибыль. Корунаи же хотят покорить джунгли. Превратить их в нечто такое, что не будет более стараться съесть их живьем. А теперь подумай, почему корунаи так поступают?. Почему они стали врагами балаваям? Почему они враги джунглям?
– Загадка для падавана? - горько спросила Депа.
– Урок.
– Мне уже достаточно уроков.
– Уроков нам никогда не достаточно, Депа. По крайней мере, если мы еще живы. Ответ у тебя прямо перед глазами. Почему корунаи борются с джунглями?
Он протянул вперед ладонь, словно протягивая верное решение.
Ее взгляд застыл на рукояти ее светового меча, плавающего в воздухе между ними, и нечто новое проявилось в нем: дуновение легкого ветерка из прохладного чистого места, глоток воздуха, чтобы облегчить ее боль, не дать задохнуться.
– Потому что… - сказала она благоговейно. Испытывая трепет перед правдой. - Потому что они потомки джедаев…
– Именно.
– Но… но… ведь нельзя сражаться с естественным ходом вещей…
– Но мы сражаемся. Каждый день. В этом суть джедаев.
Слезы текли из ее покрасневших глаз:
– Тебе никогда не победить…
– Нам, - мягко поправил ее Мейс, - и не нужно побеждать. Нам нужно лишь сражаться.
– Ты не можешь… ты не можешь просто взять и простить меня…
– Как член Совета джедаев, да, ты права. Не могу. Как твой учитель, не буду. Как твой друг…
Его глаза заслезились. От дыма, наверное.
– Как твой друг, Депа, я могу простить тебе все. Уже простил.
Она молча покачала головой, но все же подняла руку. Рука ее дрожала. Она сжала ее в кулак и закусила губу.
– Возьми свое оружие, Депа, - сказал Мейс. - Пойдем и спасем этих людей.
И она взяла меч.
ГЛАВА 18
НЕОБЫЧНАЯ ВОЙНА