Траун поднял свои горящие глаза на Пелеона.
– Мне импонирует ваша озабоченность, капитан, – сказал он тихо. – Но вы не поняли – вам все еще не удалось понять, – что человек, столь умственно и эмоционально неустойчивый, как К'баот, никогда не сможет представлять для нас угрозу. Да, он обладает могуществом управления энергией и в любой момент наверняка мог бы нанести значительный ущерб нашим людям и технике. Но по самой своей природе он не в состоянии пользоваться этой энергией сколько-нибудь долгое время. Способность концентрироваться на чем-то, фокусировать энергию, заглядывать достаточно далеко в будущее – это качества, которые отличают настоящего воина от куска пушечного мяса. А этих качеств у К'баота не будет никогда.
Пелеон неохотно кивнул. Он все еще не успокоился, но было совершенно ясно, что пользы от дальнейших возражений не будет. Во всяком случае, сейчас.
– Да, сэр. – Он заколебался. – К'баот захочет также узнать и об Органе Соло.
Траун сверкнул взглядом, но гнев Адмирала – Пелеон знал это – был направлен не на него.
– Скажите К'баоту, что я решил дать этим ногри последний шанс найти и захватить Принцессу. Когда мы здесь закончим, я отправлю им необходимое сообщение. Лично от себя.
Пелеон оглянулся на входную дверь мостика, где, как обычно, дежурил молчаливый телохранитель Адмирала Рукх.
– Вы созываете головорезов-ногри на сбор? – спросил он, подавляя дрожь.
Однажды он был на подобном массовом сборище слуг Империи и лицом к лицу столкнулся с этими молчаливыми серокожими убийцами, битком набившимися в помещение; ему бы не хотелось еще раз пройти через это.
– Полагаю, дело оборачивается так, что просто созывом на сбор не обойтись, – холодно ответил Траун. – Дайте команду навигационной службе подготовить прокладку курса от точки сбора до системы Хоногр. Думаю, всем ногри необходимо напомнить, кто есть тот, кому они служат.
Он перевел взгляд на иллюминатор, за которым продолжалось сражение, и нажал несколько клавиш на пульте.
– Командиры кораблей: отозвать всех на "Химеру", – приказал он. – Навигаторы: приступить к расчетам возврата в точку сбора.
Пелеон отошел от иллюминатора, недовольно хмурясь. Переоборудованный грузовоз и фрегат из резерва были уже так потрепаны, что выглядели почти грудой мертвого хлама, но сам конвой серьезно не пострадал.
– Мы позволим им уйти?
– Нет нужды уничтожать их, – сказал Траун. – Лишив защиты, мы преподали им урок, точно соответствующий моменту.
Он ударил по клавише, и тактическая голограмма их сектора галактики появилась в пространстве между двумя пультами управления. Синими линиями были отмечены главные торговые пути Повстанцев. Те из них, которые подвергались ударам имперских сил в течение последнего месяца, были обведены с обеих сторон красными метками.
– Эти нападения дают нечто большее, чем просто доставляют беспокойство, капитан. Как только эта потрепанная группа расскажет, что с ними произошло, все следующие конвои с Сарки будут требовать более сильную охрану. Достаточное количество таких нападений, и Республика окажется перед выбором: либо направлять больше кораблей на выполнение эскортных задач, либо отказаться от транспортировки грузов через приграничные сектора. И в том и в другом случае они лишатся серьезного преимущества, когда мы развяжем Тантисскую кампанию. – Он зловеще улыбнулся. – Экономика и психология. В данный момент, капитан, чем больше оставшихся в живых гражданских будет распространять слухи о могуществе Империи, тем лучше. Время уничтожения придет позднее. – Он бросил взгляд на свой пульт, потом снова посмотрел в иллюминатор. – К слову об имперском могуществе, есть какие-нибудь новости о нашей охоте за кораблями?
– За последние десять часов у нас появилось еще пять больших кораблей, они рассредоточены по разным базам Империи, – ответил Пелеон. – Пока нет ничего крупнее старинного звездного галеона, но это только начало.
– Нам требуется нечто большее, чем только начало, капитан, – сказал Траун, слегка вытягивая шею, чтобы лучше видеть возвращающиеся штурмовики. – Есть что-нибудь о Тэйлоне Каррде?
– Ничего после того сообщения с Риши, – ответил ему Пелеон, набрав вызов соответствующего журнала регистрации сообщений, чтобы взглянуть, нет ли новых сведений. – Отправивший его соискатель награды вскоре после этого был убит.
– Не снижайте давления, – приказал Траун. – Каррду известно обо всем, что творится в этой галактике. Если в ней где-то есть отлеживающиеся без дела крупные корабли, он в состоянии выяснить это.
Пелеон лично считал весьма сомнительным, чтобы всего лишь контрабандист, даже со связями Каррда, мог располагать лучшими источниками информации, чем громадная сеть имперской разведки. Но точно так же он не допускал мысли о том, что Каррд может прятать на своей базе на планете Миркар Люка Скайвокера. С Каррдом только и жди сюрпризов.
– Масса людей охотятся за ним, – сказал он Адмиралу, – рано или поздно кто-нибудь да найдет его.
– Ладно. – Траун оглядел помещение ходового мостика. – Между тем все боевые единицы должны продолжать беспокоить Сопротивление в соответствии с возложенными задачами. – Его горящие красные глаза буравили Пелеона. – И кроме того, они должны продолжать наблюдение за "Соколом" и "Госпожой Удачей". Я хочу, чтобы после натаскивания ногри на их новую задачу жертва уже была готова.
К'баот внезапно проснулся; его погружение в сон на короткое мгновение – это просто мгновенное осознание того, что кто-то приближается.
Некоторое время он лежал в темноте, длинная седая борода ласково щекотала грудь в такт дыханию; разум, пронизанный Силой, простерся к дороге, ведущей из Высокого Замка к группе деревень у подножья кольца гор. Концентрация удавалась с трудом – с большим трудом, – но с беспощадным упорством Йорус, не обращая внимания на нарастающую усталость, продолжал сосредотачиваться. Там… нет… там. Одинокий мужчина на крейсианском драндулете с трудом преодолевает один из наиболее крутых подъемов дороги. Вероятнее всего, какой-нибудь курьер несет ему новости от жителей деревни. Несомненно, что-то пустяковое, но такое, о чем их новый Мастер должен знать.
Мастер. Слово эхом отдалось в мозгу К'баота, вызвав вихрь мыслей и чувств. Имперцы, которые обратились к нему с просьбой помочь в сражениях, тоже называли его Мастером. Так же обращался к нему и народ Вейленда, жизнью которого он согласился управлять до того, как Адмирал своими обещаниями доставить к нему Джедаев-учеников не соблазнил Йоруса тронуться с места.
Народ Вейленда ценил это. О людях Йомарка пока нельзя с уверенностью сказать, оценят они или нет. Для имперцев это вовсе не имеет значения.
К'баот почувствовал, что от отвращения он даже заскрипел зубами. Нет, эти наверняка не ценят. Они заставили его сражаться на их стороне – раззадорили своим неверием в то, что он в состоянии делать такие вещи, за которые не брался годы и годы. А потом, когда он успешно продемонстрировал, что может творить невозможное, они все равно крепко держались за свою личную неприязнь к нему, скрывая ее с помощью этих странных тварей исаламири и непонятного пустого пространства, которое эти твари каким-то образом создают вокруг себя.
Но он знает об их отношении. Он видел косые взгляды офицеров, слышал короткие, но содержательные споры между ними. Он чувствовал нервное напряжение экипажа, подчиняющегося его воздействию на их боевую подготовку по имперскому приказу, но явно с отвращением относящегося даже к мысли об этом. И он насмотрелся на капитана Звана, который, сидя в своем командирском кресле на "Бойце", кричал и поносил его последними словами, продолжая называть Мастером, а потом изрыгал злобу и бессильную ярость, как только К'баот спокойно подверг наказанию корабль Повстанцев, осмелившийся нанести удар по его кораблю.