— Да кто ж после такого в нее добровольно пойдет, — отмахнулась от него Петровна. — Ох, и натерпелась я в ту ночь страху! Даже сейчас вспомнить жутко! Все знают, место это беспокойное! Вот хоть Юлию Александровну спросите!
— Смотри, Петровна, — пригрозил ей Сергеев. — Если ты мне соврала, не будет тебе покоя! Замучает тебя твое страшненькое второе тело, да и другая нечисть тоже!
— Не приведи Господи, — перекрестилась старушка, с испугом посмотрев на майора. — Что же это вы меня на ночь глядя пугаете! Я и так всей этой нечисти боюсь! Ну, так что, если у вас ко мне других вопросов нет, я, пожалуй, пойду в свою каморку, — нерешительно взглянула она на Сергеева.
— Идите пока, — разрешил тот.
И Петровна, заложив руки за спину, пошла к выходу походкой заключенной. У двери она обернулась и сказала Баратовой:
— Александровна, если что ночью случится, стучи! Вдвоем все ж таки легче отбиться!
— Смешная старушка, — сказал Сергеев, после того как Петровна ушла. — Она, конечно, врет! И в вашей квартире точно была! Но к пропаже ожерелья вряд ли имеет отношение. Вы, наверное, уже слышали о группе домушников, которые чистят квартиры в округе? — спросил он у Баратовой. — Признаться, я сначала думал, что и вы стали их жертвой. Но поскольку ваше ожерелье то пропадает, то снова появляется, скорее всего, вы стали жертвой чьей-то глупой шутки.
— Не знаю, Олег Станиславович, имеет ли это отношение к делу, — поразмыслив, сказала Юлия Александровна, — но в нашем доме происходят и другие странные вещи. Одна молодая девица регулярно выкапывает розовые кусты в палисаднике под моими окнами, а потом сажает их обратно. А еще кто-то стучит по ночам в нашем подвале, и соседи утверждают, что это «домовой призрак».
— Хорошо, я учту это, — улыбнулся Сергеев. — А вас я попрошу, как только опять пропадет ваше украшение, сразу же звоните мне, — протянул он Баратовой свою визитную карточку. — Но только в этом случае, — подчеркнул он. — Вы же сами понимаете, у нас очень много работы по поимке этой банды, и тратить его на разгадку всяких мистических явлений мы просто не можем, — вежливо извинился он и откланялся.
Когда Сергеев и Дмитрий Баратов ушли, к Юлии Александровне опять заглянул Шульман.
— А что, следователь еще у вас? — поинтересовался он.
— Нет, уже ушел, — ответила Баратова. — А что вам от него нужно?
— Я тут перечитывал на досуге Тита Лукреция Кара и вдруг вспомнил, что как раз когда я поднимался со двора в свою квартиру, из дверей нашей Кассандрочки со второго этажа вышел один клиент, — сказал, немного помешкав, Шульман. — И вы знаете, мне даже показалось, что я его где-то уже видел!
— А когда он к ней входил, вы не видели? — заинтересовалась Баратова.
— Нет, пока я был во дворе, в подъезд он так и не входил, — уверенно ответил Шульман. — Но мне показалось, что я видел, как в него заходила наша Лариса! Я еще потом удивился: у нее сидит клиент, а она сама по улице бегает!
— Почему же вы не рассказали это следователю? — удивилась Юлия Александровна. — Ведь он спрашивал вас, не выходил ли кто-нибудь из дома, пока вы сидели во дворе?
— А я ему ответил чистую правду, — ответил Семен Яковлевич. — За это время так никто и не выходил! Клиента я видел, когда Петя уже сидел на лестнице мертвый, а наша Ларочка из дома не выходила, а совсем даже наоборот! И еще, — продолжал Шульман, — мне показалось, что я уже видел этого клиента у Ларисы раньше. Правда, тогда я не очень хорошо рассмотрел его, но вот его усы мне запомнились!
— Хорошо, я передам это следователю, — кивнула Баратова. — Извините, Семен Яковлевич, а почему вы вспомнили этого клиента, когда читали Лукреция? — не смогла она удержаться от мучившего ее вопроса.
— Как вам сказать, — немного замялся Шульман. — У нас был начальник режимного отдела, ну вылитый этот клиент! И вот когда он нас поучал, то говорил: я вам не Тит Лукреций, я вам все расскажу о природе вещей! Эрудированный был человек, только часто путал падежи! Вы знаете, я должен вам сказать еще одну вещь, — с опаской оглядевшись по сторонам, продолжал Семен Яковлевич. — Сегодня утром один странный тип долго крутился около дверей квартиры покойного Пети. А когда увидел меня, то стал подробно расспрашивать, в котором часу покойный обычно приходит домой, и очень огорчился, когда узнал, что Петя погиб!
— А что же в нем было странного? — поинтересовалась Баратова.
— Скажу вам честно, мне он сразу не понравился. Маленький, лысый, глаза хитрые, а взгляд такой, как будто вы должны ему большую сумму денег. Я только посмотрел на него и сразу понял: такой за копейку удавится, — ответил Шульман.