Коридор привёл их на лестничную площадку, и Шикейт понял, что сейчас они находятся в каком-то подвале. Преодолев два лестничных пролёта, они вышли в другой коридор, идентичный первому, разве что в конце его виднелось небольшое зарешеченное окно, сквозь которое пробивались последние, едва заметные глазу лучи заката.
- Четвёртая дверь направо, - шепнул Оливер. - Только осторожно, их там может оказаться много.
Едва он произнёс эту фразу, как ручка двери стала медленно поворачиваться. Шикейт резко отпрянул в сторону и толкнул ближайшую к нему дверь в подсобное помещение, которая, к счастью, оказалась не заперта. Утащив за собой Артс и Оливера, он затаился и стал ждать.
Шаги двух пар ботинок прокатились по коридору, свернули за угол и вскоре затихли вдали. Выждав пару минут, чистильщик убедился, что опасность миновала, и покинул укрытие.
- Оставайтесь здесь и сидите тихо. Если я не вернусь, постарайтесь выбраться сами.
Приблизившись к двери, он услышал смех и обрывки разговора. Дверь оказалась слегка приоткрыта, и он осторожно заглянул в щёлку. Он смог разглядеть Вельо, развалившегося на старом кожаном диване, и нескольких парней, без дела слонявшихся по комнате. Судя по голосам, внутри могло находиться человек пять-шесть. Впрочем, не исключено, что остальные находились поблизости и могли сбежаться, услышав шум. А это означало, что действовать придётся очень быстро.
Шикейт замер напротив двери и прислушался.
- И что с того? - жаловался кто-то. Судя по голосу, Скай. - Зашьют твоих парней, отлежатся они и отправятся восвояси. Нам-то здесь зачем торчать?
- Эльяно так сказал, - отвечал Вельо. - Сказал, что мы наделали шума, и велел залечь здесь. Впрочем, я думаю, он просто взбесился оттого, что этот негодяй прикончил Франко. Они же кузены как-никак.
- Но это не повод...
- Это ты ему расскажешь. Про то, что это не повод так с нами обращаться, про несправедливость и прочее. Только будь добр, сделай это после того, как он решит, что будет со мной и моими парнями. И вообще, радуйся, что он отложил разборки - будем надеяться, что старик успеет малость поостыть.
Шикейт дослал патрон в пустующий патронник второго пистолета и взвёл на обоих курки. В этом он подражал Сорванцу - страстному любителю пострелять с двух рук, отчего он и получил своё прозвище. Впрочем, старине Джейси было чем гордиться: и с правой, и с левой он стрелял так виртуозно, что Шикейт только успевал удивляться, хотя и сам неплохо владел такой техникой. Только вот вести прицельный огонь сразу по двум движущимся целям у него не получалось никогда, а Сорванец делал это играючи, прямо на ходу.
Он вышиб ногой дверь и выстрелил в телохранителей Вельо, что прогуливались по комнате. Двое упали сразу. Ещё один успел загородить своего босса, прежде чем получил пулю в спину, а Винсент, воспользовавшись моментом, укрылся за спинкой дивана. Четвёртый бросился на Шикейта с ножом - чистильщик отвёл удар рукой и уложил противника ударом рукоятки пистолета в висок.
На всё это ушло три или четыре секунды. Ещё секунда понадобилась Шикейту, чтобы осмотреться. Комната была просторной и светлой, хотя окон в ней не было, как и в той, где держали пленников. Она была заставлена старой, но вполне добротной мебелью: кожаный диван, несколько кресел и стульев, большой и круглый деревянный стол. В дальнем углу стоял маленький холодильник, а рядом, на тумбе, телевизор. Объединял комнату расстеленный посередине цветастый ковёр.
Взгляд Шикейта упал на кресло у дальней от входа стены. В нём сидел Скай, исподлобья глядя на чистильщика. Псионик держался напряжённо, пальцы его впились в подлокотники, а воздух вокруг наэлектризовался и в помещении повис резкий запах озона.
- Попался, - произнёс Скай.
Псионик подался вперёд, глаза его затянула перламутровая плёнка, а запах озона стал ещё более резким. Несколько мгновений Шикейт стоял на месте, а затем непринуждённо повернулся к Скаю, расправил плечи и навёл на него дуло пистолета. В глазах псионика вспыхнуло недоумение.
- Попался, - передразнил его Шикейт.
Позже Шикейт признавал, что стоило отдать псионику должное, поскольку он быстро сообразил, что произошло, и успел сориентироваться.
Скай выбросил вперёд правую руку, и холодильник, стоявший в углу, полетел в чистильщика. Шикейт успел уклониться, а следом уже летела тумба с телевизором. Поднырнув под них, он бросился к Скаю, однако секунду спустя покатился кубарем, поскольку какая-то невероятная сила выдернула у него из под ног ковёр. Сгруппировавшись, Шикейт сделал кувырок, встал на ноги буквально в метре от псионика и вскинул пистолеты.
По правой руке больно ударила пепельница, слетевшая с журнального столика, стоявшего возле кресла Ская, и оружие выпало, а левую руку перехватил сам псионик, сделав шаг вперёд. Свободной рукой он достал нож и хотел уже ударить чистильщика в живот, однако удара не последовало.
Скай вдруг отшатнулся назад, отпустил Шикейта и, выронив нож, схватился за руку, которой только что держал его за запястье. Глаза парня округлились, дыхание стало частым и прерывистым, он баюкал свою правую руку и медленно пятился.
Шикейт шагнул к нему.
- Нет! - взвизгнул Скай. - Не приближайся! Не трогай меня! Чёрт возьми, как жжётся!
- Что ты несешь? - нахмурился Шикейт.
Но Скай его не слушал. Псионик упал в кресло и вжался в его мягкую спинку. Его била мелкая дрожь, и чем ближе подходил чистильщик, тем сильнее она становилась. На губах его выступила пена, а в глазах отражался такой ужас, что Шикейту стало не по себе. В конце концов, Скай не выдержал: он вскочил, дико вереща, оттолкнул Шикейта и бросился к выходу. Развернувшись, чистильщик хладнокровно выстрелил ему в спину - и псионик упал, не добежав до двери всего несколько шагов. В комнате стало тихо.