После двух спокойных суток, противник все-таки решился начать действовать. Около часа ночи из поселка вышли двое боевиков, и, как им казалось незаметно двинулись на юг. Видимо планировалась разведка возможных путей отхода, вот только вышли они практически в лоб на позицию первой группы. Маршрут был выбран настолько не удачно, что даже будь у нас только ночники, они все равно бы не проскочили. А в дорогущем тепловизионном прицеле Яйца бородачи засветились, как только вышли из укрытия.
В моей паре дежурил Горец, а меня разбудила рация.
- Сокол, здесь Яйцо, наблюдаю две цели на двенадцать часов, дистанция тысяча. Прием.
- Яйцо, здесь Сокол, подпусти ближе и сними. Как понял. Прием
- Сокол, здесь Яйцо, подпустить ближе и снять. Отбой.
Через несколько минут раздался выстрел, за ним второй.
- Сокол, здесь Яйцо, цели поражены. Прием.
- Красавчик, продолжаем наблюдение.
А на базе противника начался бардак, какой то придурок начал лупить в темноту из пулемета, бородачи носились размахивая руками. Один претендент на премию Дарвина прыгнул на квадроцикл и понесся к северо-западной дороге, правда не доехал, в темноте кувыркнулся и уже не встал, даже стрелять не пришлось. Самоубился, сердешный, видать не выдержала душа мук совести.
Суета в поселке продолжалась еще часа два, потом все немного подутихло и через некоторое время в эфир снова вышел Сокол.
- Всем, здесь Сокол. У духов отходняк, их сейчас рубить будет по страшному. Нехрен тянуть, через десять минут, в 3:20 выдвигаемся к блокпосту, первая группа заходит с северо-запада и готовится к штурму. Второй группе занять позиции на восток от блокпоста, первой паре оказать огневую поддержку первой группе, второй паре отсекать возможную подмогу со стороны поселка. Как поняли? Прием.
Командиры пар отозвались и отчитались, что все поняли, и мы начали стягиваться к цели. Мы с Горцем обосновались на небольшом холмике в двухстах метрах от блокпоста и в ста пятидесяти от ближайшего строения поселка. Пулемет я с облегчением отдал Рубену, а сам приложился к любимому карабину, на этот раз оборудованному ночником.
- Всем, здесь Сокол. Доложить статус.
- Мороз на позиции.
- Горец на позиции.
- Здесь Сокол, выдвигаемся.
Тишина, шорох, придушенный вскрик, короткая очередь в небо.
- Здесь Сокол, у нас чисто, один трехсотый, внимание на поселок.
Суки, кого-то из наших ранили.
А со стороны поселка раздался дикий истеричный вопль.
- Алла-у-Акбар.
Из землянок посыпались боевики, стреляя на ходу куда-то в нашу сторону. Видимо нервы не выдержали. Рядом со мной застучал Шош, чуть в стороне затарахтел Мадсен Гусара, с блокпоста ударили очереди Жориного ДП. Я успел выстрелить дважды, когда враги внезапно закончились.
Через минуту с предполья раздался крик.
- Russian, don't shoot, we're giving up. (Русский не стреляй, мы сдаемся.)
- Ворон, здесь Сокол. Поговори с ними.
Так, где там мой словарный запас.
- The weapon on the ground, stand up, hands on head. We will shoot at any sharp movement. (Оружие на землю, встать, руки на голову. Стреляем на любое резкое движение.)
Трое бородачей неуверенно поднялись на ноги с задранными руками.
- We have wounded man, he has no weapons, but can not stand. (Здесь раненый, он без оружия, но встать не может.)
Я перевел Соколову диалог.
- Вторая группа, вперед, вяжите их. Мы прикрываем.
Вблизи СВТ не лучшее оружие, поэтому я повесил карабин на спину, опустил монокуляр, вытащил из разгрузки Браунинг и пошел вперед. Горец шел рядом с МП-40 в руках. Чуть в стороне к боевикам двигалась вторая пара. Мы успели приблизиться к бородатым практически в упор, когда из травы у их ног раздался истеричный, срывающийся крик.
- Алла-у-Акбар.
И сразу выстрелы. Мы ответили из всех стволов, не разбирая. Бородачи повалились на землю. А рядом со мной оседал на землю Горец, я бросился к нему, но помочь было нечем. Тупая, видимо экспансивная, пуля вошла в шею, чуть выше воротника бронежилета, разворотив все в клочья, и мне осталось только смотреть в гаснущие глаза Товарища.
Чуть позже, после рассвета, мы сидели в бывшей столовой ваххабитов и подбивали неутешительные итоги операции.
Мы потеряли Рубена. Коля Карпов был ранен, для жизни не опасно, но тяжело. Один из ваххабитов на блокпосту оказался силен, с удавкой на шее успел выхватить нож и воткнуть его Прапору в бедро, задев кость. Было еще пару попаданий в бронежилеты, но 6Б45 с честью выполнили свое предназначение, от пуль, выпущенных из пистолетов-пулеметов, у ребят максимум синяки остались.